[icon]https://sun9-45.userapi.com/c857320/v857320485/eace/9GTrDI0G8to.jpg[/icon]
Так глупо получилось. Он был абсолютно уверен, что справится вообще без проблем. И маленькая царапина на лбу никак не помешает работе. Их всего шестеро. Бывало и хуже. Но минуты не прошло, как лоб засаднило от царапины, когда в глазах внезапно помутилось.
"Яд", — как-то буднично пронеслось в голове Скриба. Размазанное белое пятно, появляющееся при резком повороте головы, точно намекало на физическое, а не ментальное воздействие, Скриб уже с таким сталкивался. В принципе, ничего страшного, достаточно продержаться пару-тройку минут, пока шестёрка окружающих не устроиться на земле с отрубленными конечностями и вспоротыми глотками. Скриб после этого осторожно доберётся до нужного трактира и приобретёт противоядие - хозяин трактира моментально определит, какое конкретно нужно.
Но что-то пошло не так. Видимо, в "стандартный" рецепт подмешали какую-то ещё дичь. Практически сразу Скриб ощутил тяжесть в конечностях и голове, появилась одышка, все его тело, ото лба до пяток, покрыл холодный пот. Скимитары стали неподъемными и неповоротливыми. Благо, половина из шести противников уже никогда не встанут.
Скрибу казалось, что двигался он как обычно, просто стало тяжелее. Но реальность не согласна с наёмником: он сильно замедлился и потерял в реакции. В ответ на ленивый взмах мечом он тут же получил удар кулаком в лицо. Скриба всем телом мотнуло в сторону, выбивая того на мгновение из реальности. Но этой короткой слабости хватило. Холодная сталь вошла в его тело как в масло. Тот самый пресловутый жар появился чуть ниже рёбер, почти в брюхе. Скриб интуитивно взрыкнул, отмахнувшись от боли. Благо, в руке был зажат меч, что тут же прорубил противнику сонную артерию.
Расправиться с оставшимися двумя было то еще приключение. А уж очухаться и заставить себя стоять на ногах - и вовсе подвиг. Скриба мутило, в горле першило и очень хотелось избавиться от содержимого желудка. Мир перед глазами стал жутко медленным и тяжёлым. Он зажимал рану рукой в перчатке и хотел лечь.
"Нельзя".
Скрибу удалось сориентироваться и сообразить, где он находится.
"Рядом".
Ему пришлось несколько раз собрать себя в кучу, чтобы не потерять контроль над телом окончательно. Кровь хоть и не хлестала, но никак не хотела останавливаться. Ему пришлось идти переулками, чтобы не пугать прохожих и не привлекать Стражу. Он шёл, плёлся, с трудом подбирая ноги, несколько раз врезавшись в стены зданий, когда терял равновесие.
Наконец, нужный дом найден. У самого порога Скриб споткнулся и всем телом врезался в дверь. От резкой остановки боль в боку усилилась. Он заскрипел зубами, силясь не кричать. Кажется, он умудрился оставить кровавый развод на двери. Собравшись и тяжело выдохнув, он свободной рукой затарабанил в дверь изо всех сил, которые смог найти. Он тяжело дышал, был неестественно бледен, а глаза никак не могли сфокусироваться на одной точке. Ноги предательски подкашивались, пришлось опереться о дверную ручку, чтобы не рухнуть прямо на пороге лечебницы. И осталось надеяться, что женщина услышит его до того, как Скриб потеряет сознание.

Отредактировано Скриб (2019-12-13 19:41:21)

Больно. каждый вздох сопровождается болью. Лёгкие наполняются воздухом, а мышцы - спазмом. Скриб вдруг осознал, что на дыхание тратится уйма сил. Такое простое действие, которому учишься с первых мгновений жизни, оказывается довольно сложным и тяжёлым. Перчатки перестали спасать, пальцы похолодели и затряслись в истеричном треморе. Скриб моргнул и на мгновение потерял сознание. Всего мгновение, меньше секунды, но ему хватило.
Дверь в лечебницу открылась, а вместе с ней внутрь помещения ввалился Скриб. Он не отследил, когда именно произошёл переходный момент между стоическим терпением и позорным падением. Вот он держится за ручку двери, вот моргает, а вот - валится на пол прямо под прелестные ножки лекаря. Скриб потерял равновесие и ударился боком о пол. Он не то зашипел, не то захрипел, сдерживая крик. За двадцать лет он выработал привычку, что малейшее повышение голоса может привлечь ненужные уши, и смерть придёт раньше. От того просто орать, когда хочется, не выйдет. Даже сейчас, когда он осознавал себя в относительной безопасности близ Латт Свадже, Скриб не мог позволить себе кричать.
— Мммммхх! — раздалось из-под маски, как только на глаза Скрибу попались медные пряди волос доктора. Он пытался сказать, что-то очень важное. Но язык отказывался слушаться и болтался во рту как бесполезная сосиска. Например, важно было то, что он не сам себе засадил нож в брюхо и не сам себя отравил.
Невнятное бульканье потонуло в молоке перед глазами. Скриб пытался уловить взгляд женщины, той самой, он уверен, той, что магией пару месяцев назад залечила рану на его руке, но не мог. Лицо женщины стало цветным пятном. Голос её, определённо её, — или Скриб пытался уговорить себя, что слышит именно тот голос, — доносился до ушей чуть более отчётливо, чем облик до взгляда. Держать, держать... что? Под руку, что сжимала рану, подлезло что-то мягкое. Для тампона великовато, но и рана не совсем мелкая, чтоб кусочком ваты её заткнуть. Скриб послушно перехватил это нечто и прижал к животу.
— Держи крепче.
Скриб попытался кивнуть, чтобы дать понять, что понимает её, но получилось больше похожим на невнятное дёрганье головой. Его руки был тремор, но Скриб положил все усилия, чтобы не выронить нечто, что прижали к его животу. Он не боялся смерти, но совсем не хотел умирать. От того цеплялся за призрачный шанс, что его грязную душу удержат в этом мире ещё чуть-чуть. Он совершенно не знал эту женщину, как и она его, но у Скриба не было выбора. Он покорился и отдался целиком в её хрупкие руки.
Тело поменяло положение в пространстве не совсем по его воле. Его пытаются поднять. Ах, да, он же свалился прямо у порога лечебницы. Тут определённо будет неудобно даже просто заштопать рану, не то, чтобы проводить более сложные операции. Надо помочь себя вытащить из холодных лап смерти.
"Странно", — Скриб вдруг вспомнил. Он вспомнил, как впервые убил человека. Тогда смерть показалась ему удивительно тёплой и почти ласковой. Сейчас его била холодная дрожь, убаюкивающая и страшная. Совершенно не похожая на ту смерть, которую он видел своими глазами, но не ощущал телом. Он много раз бывал на грани смерти, что неудивительно с его профессией, но всегда находилось что-то или кто-то, кто не давал ему сдохнуть. Будто сама Воля имела на его ничтожную жизнь какие-то планы. Не могли же все те чудесные совпадения привести к тому, чтобы он подох на пороге больницы?
Скриб слышал голос, слышал приказы. Он осознавал важность обратной связи и необходимости точно следовать указаниям врача. Он кивнул, когда женщина приказала посмотреть на неё, хотя лицо её смазалось и стало почти неотличимо от стены. Он попытался сфокусировать зрение на ней, но вдруг получил странный укор. Как так он на неё смотрит, что это вызвало такую возмущённую интонацию в голосе? Как может, так и смотрит! Скриб согласен на любые манипуляции, даже почти не дёргается и не стонет, когда в открытой ране начались довольно неприятные манипуляции. Что-то шипело, холодило тело и выворачивало остатки сознания, пока не стало темно.

***

Сознание возвращалось нехотя. Скриб не знал, сколько времени провёл без сознания. Слюна во рту приобрела странный вкус, напоминающий тёплое одеяло. Его всё ещё мутило, а тело ломило как после длительного запоя и хорошей драки на арене Живой Стали. Незнакомый потолок вогнал в ступор. Скриб потёр лицо руками и понял, что надо срочно очухиваться. Маска с лица куда-то пропала, а последний раз, когда Скриб находился в сознании, она была на месте. Он интуитивно опустил руки на бёдра в поисках закреплённой там амуниции, но и её не обнаружил. Паника. Игнорируя усталость и боль, он быстро поднялся на локтях и огляделся. О, вон, в углу его пояс с оружием, всё в порядке. Облегчённо выдохнув, он опустился обратно на спину и понял, что резкое движение отдалось болью в бок. Ох, точно. Он вспомнил, где он и почему. Получается, ей удалось не дать ему сдохнуть? Скриб стянул с рук перчатки со следами засохшей крови и бросил их на пол.
— Док?! — крик получился совсем не криком, а каким-то сдавленным хриплым стоном, на который еле хватило сил. Док, ты где?! Только бы не пошла сдавать его Страже. Он не уверен, что сможет в этом состоянии сбежать.

Отредактировано Скриб (2019-12-15 20:06:26)

— Сколько я был без сознания?
Пришла. Она здесь. Не побежала доносить Страже, что к ней среди ночи на порог завалился стёмный окровавленный тип. Скриб был рад, хотя на её месте поступил бы именно так. Пошёл и рассказал бы. Своя рубашка ближе к телу, своя шкура роднее и вот это всё, что обычно говорится, когда поднимается вопрос личной безопасности. Но вот она здесь, в отличие от бравых ребят с оружием наперевес, что должны защищать простой народ от таких, как он.
Скриб накрыл лоб ладонью, растирая его пальцами. Он попробовал сесть, но тут же получил предостережение от женщины. Скриб смотрел на неё из-под руки долгую секунду, но потом всё же положил голову обратно на стол. В принципе, он и не хотел вставать. Хоть Скриб и пришёл в сознание, сонливость никуда не делась. А ломота по всему телу не добавляла бодрости.
Хоть он и счастлив, что ему удалось попасть именно на этого врача, всё равно не понимал такой самоотверженности. Скриб даже представить не хотел, сколько сил потратилось, чтобы сохранить его жизнь в этом теле.
— Сколько я тебе должен? — Скриб решил сразу разобраться с вопросом денег. Любая работа должна оплачиваться, а такая важная и тяжёлая - тем более. Это будет честно. — С собой у меня ни лайна, завтра занесу, как отосплюсь.
Скриб лениво обвёл взглядом комнату, наблюдая, как женщина роется по шкафам. О, вон и ещё одна безвозвратно уничтоженная рубашка в углу валяется. Что у окружающих за безалаберное отношение к вещам?
— Ты собираешься оставить на ночь у себя в лечебнице человека, который завалился к тебе отравленный и явно прирезанный холодным оружием? — недоумение постепенно перешло в подозрительный прищур. Скриб потёр ладонью подбородок, где-то на краю мысли отметив, что скоро будет пора побриться. — А если за мной придёт хвост?
Голос Скриба звучал тихо и глухо. Тяжело говорить громче, слишком лениво. Он всё же собрал свои ливер в кучку и сделал усилие над тяжестью и сел, стиснув зубы. Тут-то он и обнаружил отсутствие не только маски, но и другой, кхм, одежды. Как-то резко стало зябко. По спине и плечам пробежали мелкие мурашки, заставившие поёжиться. А секунду спустя посмотрел на женщину искренне удивлённо.
— Я ожидал только то, что тут мне не дадут сдохнуть, — получилось как-то слишком равнодушно даже для Скриба. Дружелюбие женщины было подозрительным, но усталый мозг хотел искренне верить словам этой женщины и настырно уговаривал остаться. Скриб тяжело выдохнул, опустив голову на грудь.
— Хорошо. Но дойду я сам.
Перед глазами Скриба было много примеров сильных физически и морально женщин. Но где-то на подкорке сознания сидело убеждение, что неча давать им тяжёлую работу. Одна из таких - перетаскивание его туши с место на место. Даже чуть-чуть. Даже капельку. Она итак сделала очень много. Скриб принял плед и накинул его на плечи, но вовсе не из моральных соображений. И правда становилось как-то холодно. Он сполз с кушетки, тихо крякнув, когда ноги коснулись пола. Дойти до соседней комнаты ему удалось. Пусть медленно, не сразу. Пошатываясь и хватаясь за стены, он доковылял до нужного места, подсознательно поддерживая свой живот. Раз три или четыре ему всё же понадобилась помощь в стабилизации равновесия, с чем отлично помогло плечо женщины.
Скриб тяжело опустился на предложенный диван, тихо постанывая. Он скинул плед себе на колени. Короткая дорога из одного помещения в другое несколько вымотало его.
— Этот диван на много удобнее многих коек, на которых мне удавалось спать, — он слабо улыбнулся.

Пусть он не выглядел гением, а сейчас, уставший, вымотанный, и вовсе походил на дурачка с пустым взглядом, но Скриб понимал. Понимал если не всё, то многое. Он видел в этой женщине то самое обычное, но удивительно редкое человеческое поведение, когда на добро отвечают добром, часто лишь из меркантильных побуждений, чтобы в случае необходимости не оставаться без помощи. Только не мог понять, от чистых ли помыслов шло её желание помочь, или всё же показное "ты мне - я тебе".
— Хочешь сказать, что мы квиты? — он слегка недоверчиво посмотрел на женщину. Скриб в отрицательном жесте мотнул головой - и тут же пожалел, словив лёгкий укол боли в висок. — Так не пойдёт. Записать себя в списки посетителей я не дам, но при этом не думаю, что местный оклад покроет твои силы, затраченные на лечение. Если не деньгами - говори, что достать. Я принесу.
В какой-то степени даже забавно, что эта женщина придала его жизни большее значение, чем он сам. И по прежнему считал, что работа должна оплачиваться. В конце концов, налоги Скриб не платил, чтобы на казённых условиях лечиться.
На диване, в отличие от операционного стола, сидеть куда приятнее. Мягче, легче, не так холодно. И даже непривычный больничный запах не отвлекал. Скриба, кстати, всё ещё потряхивало, не то от озноба, не то от общей усталости и истощения. Он потянул за края пледа, запахивая его у себя на груди в попытке сохранить больше тепла.
"Сейчас бы джина..." — правда, Скриб не знает, какими точно методами лечила его врач и можно ли после них алкоголь.
Он внимательно выслушал женщину и её увещевания в безопасности. Выглядит правдоподобно, но что-то события двухмесячной давности несколько противоречили обещаниям. Её же как-то вытащила толпа обмудков из кабинета, что помешает другим мудакам прийти за Скрибом? Но выбора у него и правда нет. Особо далеко он не уйдёт в любом случае.
— Не думаю, — он слабо улыбнулся и кивнул, — что одежда моя осталась в нормальном виде, чтобы выходить через парадный вход и не напугать случайных прохожих, — плащ и штаны точно запачканы кровью, рубаху пришлось резать, если память не обманывает Скриба и ему это не причудилось в обморочном состоянии. Будет совсем уж наглостью просить постирать и зашивать, а у самого ещё тремор с рук не сошёл, только хуже сделает. Кстати о постирать...
— А душ у вас тут не предусмотрен? — по идее, это место - лечебница от Латт Свадже. Канализация тут просто обязана быть. И помыться бы не помешало. А то после заварушки стоило не только от пота и грязи отмыться. Как-то не очень уютно тереться не совсем чистым телом о чужой диван.
Скриб наконец посмотрел на женщину, пытаясь понять, делает ли она это всё из чувства долга, рабочей необходимости или особенностей характера. Он пригладил слипшиеся местами волосы рукой, зачёсывая их на затылок.
— Пффф... — он глубоко вздохнул, разглядывая потолок, — Не думаю, что сейчас получится уснуть. Я итак отобрал у тебя полноценное место для сна. А о чём поговорить - у нас есть. Например, я до сих пор не знаю, как тебя называть. Немного нечестно, — не Скрибу говорить о чести, но сейчас, по его мнению, такая фраза оказалась вполне к месту.
— Ну то есть, если ты вдруг хочешь обсудить то, как ты докатился до хирургического стола, потерял свои портки и все такое…
Скриб рассмеялся. Получилось как-то устало и вымученно, но его действительно развеселило такое уточнение темы разговора. С него уже стаскивали портки и они даже терялись, но не в таких условиях.
— Я, кстати, не совсем понимаю, как тебе удалось меня перевернуть и подвинуть, чтобы сделать это.

"Вряд ли когда-нибудь назову тебя Сеф", — Скриб не имел ни малейшего понятия, что входит в "хорошее поведение" в мировоззрении Персефоны. Но что-то ему подсказывало, что их "хорошее" находилось на разных полюсах морального компаса.
— Я не против моральной поддержки, — Скриб со спокойным видом, но всё той же слегка вымученной улыбкой на лице, пожал плечами. Он, правда, предпочёл бы остаться минут на пятнадцать в одиночестве, чтобы хоть немного выдохнуть и привести мысли в порядок. Нет, не для этого. Для этого настрой не тот. Скриб по прежнему считал Персефону привлекательной женщиной и с удовольствием принял бы её помощь в ванной или душе. Но позже.
Он кивнул, не стал настаивать, это даже для него переходит границу допустимого. Да, собственно, и настаивать сил нет. Скинув плед прямо там, где сидел, Скриб поднялся, медленно и упираясь рукой в подлокотник дивана. На секунду голова закружилась, но он успел поймать равновесие и даже не рухнуть, лишь слегка пошатнуться из стороны в сторону. Ему было абсолютно наплевать, что он находится в одном помещении с женщиной совершенно неодетым. Цепляясь за косяки и стены, Скриб смог самостоятельно добраться до ванной комнаты. Он инстинктивно поджимал пальцы ног, пол сильно холодил голые стопы, усиливая дрожь всего тела. Набирать ванную долго и бессмысленно в нынешней ситуации. Поэтому душ. Трясущимися руками Скриб кое-как настроил воду, один раз дёрнувшись от струи воды, что оказалась слишком горячей. Пришлось чуть внимательнее покрутить вентили, чтобы добиться приемлемой температуры воды.
Он подставил измученное лицо струе тёплой воды. Закрыв глаза и тяжело выдохнув, Скриб обнял себя за плечи, пытаясь унять озноб, внезапно пробивший тело от разницы температуры кожи и воды. Журчащий шум моментально принёс за собой успокоение. Скриб вообще не особо понимал, что это за магия. Все, практически все без исключения, садясь в горячую ванную все говорят "аа-ах". С этим "аа-ах" приходило благостное расслабление, которого зачастую Скрибу не хватало. Мышцы расслабляются сами собой, шум в голове выбивает оттуда все лишние мысли.
За пять минут, всё ещё стоя и пошатываясь, Скриб успел немного согреться. Его перестало колотить, он сумел расцепить руки от собственного тела и даже разогнуть их. Он упёрся ладонями в стену, смазывая попавшие на нее капли из душевой лейки. Опустив голову, Скриб вдруг понял, что желудок горит от приступа изжоги. Прокашлявшись, он сплюнул под ноги и увидел небольшой сгусток крови на воде, что быстро ушёл в сливное отверстие.
"Кровь попала в пищевод?" — если бы её было много, то Персефона наверняка заметила это и исправила. Не просто же так она работает в Латт Свадже. Или она собирается подарить Скрибу медленную и мучительную смерть?... Да нет, ерунда какая-то. Правой рукой Скриб ленивым движением растёр волосы, смывая с них пыль и пот. Он зачесал их назад, убирая с лица. Мандраж и правда прошёл, а усталость только сильнее надавила на тело. Стало совсем лениво. Он кое-как обтёрся от грязи и остатков крови, внимательно изучив собственный живот. Чистая работа. И не скажешь, что пару часов назад в этом месте зияла дыра от резаной раны. Скрибу вдруг стало неимоверно стыдно, что он отвлёк такую одарённую женщину от ночного отдыха.
Запланированные пятнадцать минут на душ растянулись на тридцать. Ему не хотелось на долго оставаться здесь, когда в соседней комнате ждёт обворожительная женщина, но руки шевелились с трудом, а пару раз он и правда несколько терялся в пространстве. Пока он стоял под водой, тело расслабилось, и на выходе прохладный воздух снова ударил по чувствам. Его начало подташнивать. Хоть Скриб удивительно вынослив для своей магической специальности, он всё ещё человек. Бросив полотенце на пол, чтобы не устраиваться голым задом на холодный пол, сел прямо на него. Подперев лоб кулаком, он опустил голову и стал дожидаться, пока тошнота пройдёт. Минут пять должно хватить.

Отредактировано Скриб (2020-01-10 15:27:06)

Звук голоса будто выдернул его из забытия. Скриб резко поднял голову, словив секундное помутнение и черные пятна перед глазами. Вся прелесть тошнотного состояния. Интуитивно почавкав от горечи во рту, он наконец подал голос:

— Все в порядке, я выхожу.

Для поднятия на ноги потребовалось излишне много сил. Скриба все еще слегка мотыляло из стороны в сторону, но он даже сумел повязать полотенце на бедра, чтобы скрыть непристойные по меркам социума места, и при этом не держался за стены. Благостная вода все же хоть не полностью, но вернула ему самообладание. Скриб зачесал рукой мокрые волосы на затылок, несколько холодных капель воды попало ему на спину.

"Ты приносишь этой доброй женщине проблем", — Скриб хоть и злодей, но человек хороший. Если к нему относятся хорошо, то почему он должен злоупотреблять этим или не быть благодарным? Меньше всего ему хотелось ругаться с человеком, что может оперативно подлатать его и не задавать лишних вопросов.

— Это лишнее, — как только Скриб покинул душевую комнату, его взгляд задержался на готовой ко сну койке. Само ее наличие уже за счастье, а подушки и простыни и вовсе тянут на пятизвездочный отель, — Но спасибо.

Ну теперь-то, парень, ты просто обязан сделать свое прибывание тут максимально комфортным для Персефоны. Пока не понятно, делает ли она это все из чистого альтруизма или по привычке. Но на старания необходимо отвечать добром. На и женщина она довольно привлекательная, незачем заранее отворачивать ее от себя непристойным поведением.

— Здесь мне нравится больше, чем в трактире, — и даже не потому, что в лечебнице бесплатно. Скриб тяжело опустился на диван, облегченно выдохнув. Теперь-то можно хоть немного расслабиться? Плед остался нетронутым, легкая больничная прохлада больше радовала разгоряченную усталостью кожу.

Долгую минуту он смотрел на Персефону молча. Он искренне хотел понять, чем продиктовано ее гостеприимство и не желает ли она на самом деле как можно скорее избавиться от ночного гостя. Но Скриб считал нетактичным задавать такие вопросы в лоб.

— Как тебя занесло на такую тяжелую и неблагодарную работу? — вопрос не из вежливости, ему действительно интересно. Женщины с изящными руками и хрупкой комплекции в такой профессии встречались ему не часто.

Скриб мысленно порадовался за Персефону, что и здесь нашлась ей работа по призванию. А работу врачом он считал именно призванием. В отличие от его ремесла хирург - действительно тяжелая работа. Убить достаточно просто и способов много. Даже не будучи профессионалом можно случайно прикончить человека. Например, ударив его по затылку под очень удачным углом. А вот жизни спасать, правильно штопать, пришивать, выводить яды из организма - это действительно надо уметь, и, желательно, любить. Годы обучения и практики, истраченных нервов, которые нельзя сорвать на непослушних пациентах. Брр. Даже если бы Скрибу удалось бы каким-то чудом закончить обучение хотя бы на мед.брата - работать в таких условиях он бы не смог. А Персефона смогла. Это вызывает уважение.

Он кивал женщине, пока она не обронила неосторожную фразу. Скриб напрягся, чуть склонил голову на бок и не моргая уставился на Персефону.

- Я не говорил, что убивать - мое основное ремесло. С тех мудаков мне надо было просто вбить долг, но что-то не срослось, - он рваным движением почесал затылок. В принципе, ее выводы логичны. Любой здравомыслящий человек, увидев арсенал Скриба, посчитает его убийцей. Да и проверенная по этой женщине информация не выдавала в ней "врага". Но Скриб все равно успел понервничать пару секунд, - Да такая же работа, как любая другая, он махнул рукой и на секунду отвернулся. Скриб уже отвык, что можно сопереживать чьей-то смерти, - За Стражей тоже могут прийти неприятели. Охотника - загрызть медведь. Огнеборец может задохнуться в пожаре. А я просто убираю мусор.

Говорить о себе Скрибу тяжело. Последние несколько лет любая случайно оброненая фраза может или послужить топливом новому слуху, или сыграть против самого Скриба. Но пока он не сказал ни единого слова, которое о нем бы не мог сказать любой, кто хоть раз слышал его имя.

- Отравили, - Скриб слегка удивился, чуть вжал голову в плечи и с недоуменным видом моргнул, когда услышал вопрос от Персефоны о том, как же он дошел до больничной койки, - Мне показалось, что ты как-то вывела почти весь яд и заметила его, - Скриб ткнул указательным пальцем в свой лоб, - Задели слегка, на накачали, будто в глотку заливали, - он пожал плечами, - Или как ты с этим справилась?