"Офигела" было бы слишком мягким описанием чувства кошки. Она вылупилась на Зунга, - а это был именно он, она точно это знала! - с немым восхищением. А как еще могла она смотреть на божество, которое вдруг на самом деле встретило ее на пороге своего храма?
Путеводное Пламя в человеческом обличье!
Отвести взгляд от его лица было трудно, как трудно перестать смотреть на пляшущей в ночи огонь. Про говорящее насекомое она благополучно забыла — да и какие могут быть насекомые, когда здесь Зунг!
Она глухо втянула воздух, силясь побороть восторженный трепет, вернуть самообладание. Получалось плохо, но получалось.
За спиной Зунга — раскрытые двери храма. Огонь на алтаре словно замирает, не желая и не рискуя соперничать со своим покровителем.
- Конечно, господин Зунг! - сипло выпалила кошка, подняв на мужчину глаза. - Мы обязательно выполним вашу просьбу, зажжем ваше пламя в святилище! - Кошачья голова даже не подумала спросить мнения портного из Валдена. Да и к чему, разве можно отказывать божеству!
Конечно же нет!
- Украсть из храма?! - здесь она чуть не задохнулась от пробравшего ее возмущения. Красть из храмов, даже из заброшенных, казалось Айе сущим богохульством. Любых богов стоило уважать, как и их обители. Тем более в заброшенном городе. Ведь огонь Зунга подарит ему жизнь, укажет Путь для новых обитателей. А уж кто придет на его зов — не ее, Айе, ума дело.
Упоминание об опасностях было пропущено мимо ушей. Раз там нет монстров, нет фэйри и нет людей что уже там может обитать? Дикие звери и дикие монстры? Звери обычно сами боялись кошку, а неразумные монстры редко когда решались напасть на разумного собрата. При желании с ними даже можно было договориться.
Не пристало охотнику ЗЛО пасовать перед дикими зверьми. А уж ради просьбы божества...
- Э-эм что? – «Госпожа Мистрэ?» она сделала инстинктивный шаг назад, едва не слетев со ступенек. Но наваждение схлынуло так же быстро как напало.
Огненные глаза напротив оставались такими же спокойными.
- Ш-шанахи... - косой взгляд на Йоти. Кошка не особо любила распространяться о своем прошлом при посторонних. Скрывать ей было нечего, но это ее расстраивало. - Но господин Зунг, у меня больше нет голоса. И играть я не могу, - озадаченно произнесла Айе, подняв виноватый взгляд на Зунга. Разве мог он не знать, что железные когти монстра предназначены для вспарывания плоти и крушения когтей, а никак для тугих струн?