День начался с ёмкого и горьковатого «Per amore di Dio!», произнесённого с предыханием и надеждой на светлое будущее. Будущее и правда оказалось светлым. По крайней мере, в отделе. В отделе аналитики у многих зрение пострадало, и приносить остатки этого зрения в жертву таинственной атмосфере никто не хотел.
Альба подслеповато щурится, проверяя чашки с кофе. Внутри, конечно, копошился червячок сомнения: стоило ли вообще так заморачиваться с варкой, когда большинство проглотит варево в один глоток и даже спасибо не скажет. Вся надежда на Шефа. Всегда на Шефа.

Слишком много надежд на один день. Che danno… На каждый день.

Альба незаметно оставляет чашки у суетящихся по поводу и без коллег, цепляет чьё-то ненароком оставленное печенье. Это, конечно, не заставит бездонное брюхо утихнуть, но отвлечёт. Нерадивого товарища по несчастью от работы. Кража перекуса достойна тщательного и вдумчивого расследования. Если, конечно, сам факт отсутствии жертва заметит, когда прекратит жевать воздух. День и правда выдался шумным. Но, главное, никто не лезет с нелепыми и откровенно тупыми вопросами. Точно сегодня кто-то очень любить одного конкретного детектива.

На давно прикупленном подносе остаётся ровно две чашки: одну Альба припасла себе, а другую сделала специально для Шефа. Госпожа Шейли, являющаяся в воображении молодняка нерушимым столпом всея отдела, должна оценить старания своего подчинённого по достоинству. Иначе «ради Бога» уже придётся стенать где-то в уголке родненькой комнатки и молить о скорейшем завершении дня.
Неудачи на поприще варки кофе недопустимы. Это в отчёте можно было помарку не заметить и получить на орехи после, гуляя с чистой безалаберной душой дальше. Кофе такого не прощал, заставляя страдать от собственной неполноценности много-много лет. Увы, посмертие от сего вида страданий никоим образом не спасало.

Альба, конечно, всегда нервничала, когда возилась с бумажками, но вместо облегчения после критики криво составленной макулатуры страдала от желания завалиться в ближайший тёмный угол поспать. Шкаф тоже сгодиться. Заодно и пыль соскребёт мохнатой тушей. Шерсть, говорят, хорошая метёлка.

Но с этим жить можно.
С кофе, в который вложены все остатки девичьих неокрепших чувств и оставшимся без должной оценки, нет.
Надо было остальным вопрошающим  в чашки поплевать. В целях профилактики и поддержания стабильного психологического состояния.

У святая святых аналитического отдела, скромно именуемым Логовом и Столом Шефа, пришлось остановиться загодя. Осмотреться на наличие пятен, отсутствие воротников, которые надо править и другой ерунды, способной лишить почвы под ногами, потому что… Потому что это Ш-Е-Ф. У Альбы к этому слову особенное и трепетное отношение, которые бывшие ещё по «иному» миру коллеги сравнивали с любовью некоторых держав к определённому типу вооружения. Слава Воле, подобной ереси на новом месте жительства не наблюдалось.

Иначе одну не совсем кошачью тушу откачивали всем отделом от приступов истерического и не очень смеха.

Альба стучит по подносу костяшками пальцев и, не дожидаясь ответа, является в зону личного дискомфорта, готовясь стрессироваться как и любое дикое животное на чужой территории рядом с человеком. Восхитительно пугающим человеком.

- Шеф, Ваш кофе. Когда меня ждёт повышение? – выходит даже до одури спокойно, точно повторяется не в первый раз. Впрочем, почему же. Это уже сто тринадцатая попытка за этот месяц. Можно сделать ещё одну пометочку в блокноте с «несбывшимися мечтами» вечного-стажёра-который-не-стажёр-пожалуйста-запомните. И поставить чашку кофе на свободный уголочек стола.

Альба улыбается словно сгребла половину Чёрного Рынка просто потому что могла за просто так, убирает поднос подмышку и осторожно отхлёбывает из своей кружки. А то остынет ещё.

Отредактировано Альба (2019-07-19 13:18:24)

Старожилы гильдии прекрасно знали все причины, по которым господин Мрачный Начальник мог разозлиться. Причин было три: когда что-то шло не по его плану, когда ему действительно приходилось исполнять свои обязанности, и, разумеется, с похмелья.

Вот только сегодня всем трём причинам не повезло скатиться в один большой, тяжёлый и предположительно навозный шарик, катить который ни в гору, ни с горы решительно не хотелось. Особенно когда собеседник — господин Бутт, заслуженный сотрудник отдела аналитики, между прочим! — ни капельки не способствовал решению проблемы.

Вопль, который издал Тень, можно было принять за рёв новорождённого кэйва, если бы не проскакивающий в нём лёгкий ре-минор. Перемахнувшись для виду в истинную, повелительскую форму, Тень хлопнул кулаками по чужому столу. Господин Бутт — стоило отдать ему должное — и глазом не повёл. Ни правым, ни левым глазом, ни носом, ни даже ухом — только поправил очки-полумесяцы заправским движением и внимательнее склонился над бумагами. Привычный. Как же. Все они тут привычные к проявлению начальнического гнева.

— Господин Тень, — начал он своим неторопливым, собранным тоном, который выводил из себя похуже всей этой, с позволения сказать, не-ле-пей-шей ситуации, — господин Тень, уточню для протокола: в период с одиннадцати часов вечера вчерашнего дня вплоть до двух часов пополудни сегодняшнего дня из стен вашего кабинета была похищена... бутылка пива, верно?

Тень взвыл и мгновенно вернул себе человеческий облик, чтобы как следует проскрести ногтями по лицу.

— Да нет же! — в отчаянии выдохнул он. — То есть, не то чтобы прямо «нет». Скорее «не совсем». Бутылка — да, бутылка была пивная, но внутри было не пиво, а кое-что ещё, о чём я не собираюсь распространяться во всеуслышание! Дело первой важности, господин Бутт. Вы же понимаете, я не стал бы отрывать вас от работы, если бы...

— Господин Тень.

— Да?

— Господин Тень, на днях мне удалось свести знакомство с одним замечательным врачом, известным своей способностью исцелять от пагубных зависимостей как запойных курильщиков, так и...

Дослушивать Тень не собирался. Брякнув кулаком по чужому столу ещё разок, для пущего эффекта, он скрежетнул зубами и медленно, медленно, очень мед-лен-но выдохнул.

— Хорошо. Отлично. Великолепно. Я понял тебя, Бутт. Не хочешь делать свою работу? Не делай! У нас же тут сплошная грёбаная демократия, да? Гильдия Стражей — выполняем любые обязанности, кроме своих собственных! Замечательно. Класс! Демократия так демократия! Вива ля революсьон!

Поборов желание забраться на чужой стол, Тень просто привалился к нему боком и хлопнул в ладоши пару раз, привлекая к себе внимание. Нет, ну правда, он хотел сделать всё тихо, спокойно и без лишнего шума, но если сотрудники не хотят внимать предельно обходительным и вежливым просьбам начальства, то так тому и быть. Громко и безумно. Как обычно.

— Потерялось пиво! — гаркнул Тень, упершись руками в бока. — Одна бутылка, из реального мира, с какой-то такой хитрой малиновой этикеткой. Внутри — жидкость голубоватого цвета, пахнет ягодами, опасностью и хорошей выдержкой. Нашедшему приказ — внутрь не употреблять, наружу тоже, принести в мой кабинет как можно скорее!

Здесь-то, казалось бы, и всё, но Тень не был бы Тенью, если бы не знал о методе кнута и пряника. Или, в случае с Гильдией Стражей, о методе просто-пряника-и-побыстрее-пожалуйста. Вывод напрашивался сам собой.

— Первый и единственный, кто принесёт мне нужную бутылку, получит досрочное повышение! — заключил Тень. А потом, завидев замаячившую меж столов Тину (следы похмелья и тяжёлого жизненного положения, сквозящее желание повеситься на ближайшей люстре...), добавил: — Или полтора выходных. По желанию.

Вокруг мигом засуетились, заозирались и забегали. Тем лучше; в конце концов, Пиво Которое Не Пиво следовало срочно вернуть на место. Кто знает, что случится, если оно попадёт не в те руки.