Ричард не знал, не понимал, что произошло. Казалось, ещё мгновение назад он честно бился с врагом, как в него врезалась огромная птица и загорелась! Вот только одна беда: Гроссман никак не мог вспомнить, почему и с кем он дрался. Простое и понятное "настоящее" за мгновение стало туманным прошлым, а в новом настоящем оборотня едва не уронило лицом в огонь. Он оказался в другом мире, снова. Вот только на этот раз у Рика есть шанс вернуться, ведь это - не совсем реальность. Это бесконечный лес мира Хладов, и знаменитый костер, что горит там и не гаснет, привлекая всех путников, что имеют две сущности.
Вот только у Ричарда была только одна сущность.
Волк не пришел.
Он обрел чуть больше свободы здесь, в месте успокоения и равенства, и предпочёл не служить более этому человеку. Оборотничество предполагает равенство, но Рик всю жизнь травил в себе зверя. Пришло время зверя отомстить.
Гроссману было плохо. Больше, чем плохо. Незаменимая часть, звериная половина его души, от которой он так стремился избавиться, ушла. Исчезла. И ровно в тот момент её стало не хватать.
Место само по себе успокаивало, заставляло расслабиться. Ночь, лес, костер, неестественное спокойствие... Вот только спокойствие это обманчиво, когда место, что должно объединять две сущности, разъединило их. На самом деле, через это необходимо было пройти, чтобы обрести гармонию и покой в душе, но Ричард этого не знал. Единственное, что он сделал, даже не осознавая происходящего - достал короткий нож, полоснул себя по руке и уронил несколько красных капель в огонь. Рик не мог объяснить, что делает, не мог сказать, зачем. Может, сам мир подсказал путь. А может, кровь - самый простой способ приманить хищника. Тем не менее, костер вспыхнул.
Костер взвился к небу, рассыпая по поляне искры, а потом опал. Вот только он не стал прежним. В пламени костра начала угадываться фигура. Это не был потерянный волк, хоть то создание и имело уши и хвост. Хвосты. Становясь всё заметнее, существо обратило свой взгляд на Ричарда и Уголька и заговорило. Ни слова не было произнесено вслух, но оба создания слышали предсказание, будто оно само рождалась в их головах.
Это был Мэйджер.
Древний дух, что тысячи лет назад обрел телесную форму. Он имел даже не два, а три воплощения, без труда становясь и девятихвостым лисом. Сейчас в облике его смешался человек, волк и лис, Мэйджер не разделял их и не отказывался ни от одной своей формы. Он мог выглядеть беззаботно и непринужденно, но это был лишь вид. Заглянув в глаза, начинаешь понимать правду.
- Ты, прошедший множество дорог,
Ты, блуждавший в лабиринтах мест!
В час, когда испытывает рок,
Не чурайся помощи небес.
Все возможности - перед тобой,
Можно тысячами их найти.
Только выбор свой роковой,
Выбор жизненный - не упусти.
Получает свой отдых тот,
Кто в дороге изнеможден,
Но у замка Стальных Ворот
Будет с фениксом возрожден.
- А дальше шло видение. Мэйджер перетек (а никак иначе плавное и очень быстрое превращение назвать было нельзя) в волчью форму, сделал пару шагов от огня и сел напротив Ричарда белым волком. Этот волк не был чудовищно силён или невероятно быстр, его дар был в другом. Он мог заглянуть в прошлое, будущее или отправить свою тень смотреть на настоящее. Вот и сейчас Мэйджер заглянул в прошлое и показал через огонь событие, что произошло когда-то давно в совсем другом мире.
Клетка. Ричард узнал её, узнал блеск серебра. Вот только узник был иным. Огромный, чудовищный чёрный волк лежал на полу, окруженный серебром. Его боялись, дико боялись, но поэтому и держали.
Белый, полупрозрачный силуэт женщины, что появился прямо перед ним. Это был не призрак, лишь видение.
Она вскрикнула и тут же закрыла рот руками. Она испугалась. Полунна любила брата, и видеть его израненным и изможденным не хотела. Вот только изменить ничего не могла. Пока не могла.
- В мире появился ещё один волчонок. - Передавая прямо в голову волку, начала свою речь женщина. Ричард и Уголек тоже "слышали" каждое её слово. Волк не пошевелился, даже не поднял уши. Он выглядел почти мертвым.
- Это дало мне силы на видение. Это твой сын, Эрард. Он уже пришел в мир, но пока не родился. - Ричард пока не знал, что речь идет именно о нём, но это было именно так.
- Ты можешь уйти сейчас. Либо сбежать. С рассветом у тебя будет шанс. - Волк открыл глаза. В них отразилась боль. Боль, и больше ничего. Однако же, он понимал каждое слово, сказанное сестрой.
- Если ты сбежишь - найдешь свою судьбу. Она излечит твои раны и принесет несколько здоровых волчат. Они не будут героями или славными воинами, но ты будешь счастлив. - На секунду Полунна замолчала, но потом продолжила, ещё печальнее.
- Но тогда твой сын станет одним из величайших магов тьмы, правой рукой эльфского короля. С его помощью мир будет захвачен. Мы все останемся живы, но жизнь будет иной. - Может, не стоило говорить Рику, кем он мог бы стать, но Мэйдж хотел дать своему потомку выбор. Выбор и уверенность в своих силах.
- Если же ты уйдешь... У нас будет шанс изменить его судьбу. Всем вместе. - Пусть в тот момент это не было так понятно, но во втором случае на том свете должны были собраться все четверо кровных родственников возможного темного мага.
Полунна ещё несколько мгновений смотрела на брата, а потом растаяла в воздухе, будто её и не было. Вот только в это время в лесу женщина пришла в себя. По её щекам текли слезы, Полунна почти не воспринимала попытки своих родителей утешить её. В тот день она отправилась туда, где видела клетку. К месту заточения брата.
Она не успела. Следующим утром Эрард принял смерть. Спокойно и уверенно, считая это избавлением от боли. Сидящие у костра могли видеть всё это, но вряд ли понять, кто все эти существа, и что израненный темноволосый мужчина, что позволил заколоть себя копьём, и есть тот самый волк. Хотя, иначе вряд ли бы его показывало видение, верно? И Ричард сейчас здесь, а не захватывает мир. Пророчества и предсказания редко бывают простыми и понятными, но это, кажется, было. Или так лишь казалось?
Стоило видению догореть, костер снова вспыхнул. В нём появилась новая фигура. Та, что была в предыдущем видении. Светловолосая женщина, славящая Элуну.
Её звали Полунна
.
Живое воплощение Элуны и её жрица, дочь духов и сестра Эрарда, та, что не вмешивалась никуда, изменила жизнь Ричарда, пусть он того и не знал.
- Псы Великого Волка не ходят сюда на охоту,
Есть луна, но Элуны не видно, и много врагов...
Здесь напрасно искать заботы
Почитаемых нами богов.
Но не жди поддержки Имира
Или духов, привычных тебе,
Играсили или кумира,
Попечителя о судьбе,
Уповая на них, докричишься сквозь мрака скопленье?
Лучше новых защитников, новых богов призови.
Верной службой стяжи их к себе снисхожденье,
В час страдания нас поскорей вспомяни.
- Полунна повторила действия своего отца. Вот только если превращение Мэйджера можно было сравнить с водой, то Полунна была белым светом луны, что наполняет ту одну, то другую форму. Полунна показала то же место, что и её отец, но немного с другого ракурса и в другое время. Это было ещё более глубокое прошлое, жрица видела этот момент в одном из своих видений, но тогда не могла понять, где именно находится её брат.
Эрард всё так же лежал на полу клетки. Он выглядел значительно лучше, чем тогда, но не потому, что не был ранен - ран на его теле хватало - а, скорее, благодаря упитанности и остаткам шерсти. Эрард совсем недавно угодил в плен, и в тот день хотел оставить попытки к сопротивлению и уйти. Он перестал есть и реагировать на внешний мир, но тогда ему помогло неожиданное событие. В тот день Мэтт, троюродный племянник Герхарда, пленившего Эрарда, привёз к старшим родственникам свою невесту, Марджери. Девушка разительно отличалась от всех тех, кого можно было найти в замке Гроссманов, ей была чужда злость и жестокость. Девушка не находила себе места, пока однажды лунной ночью не пришла на задний двор. К клеткам.
Пока спали старшие родственники. Марджери кормила, лечила и поддерживала всех рабов, что были там, и единственным, кого она боялась, был огромный волк. Эта девушка никогда не видела подобных зверей - она выросла на юге - но вид громадных когтей и клыков пугал бедное создание.
Марджери переборола свой страх. С ласковыми речами и едой она раз за разом приближалась к клетке, и в один из дней не побоялась зайти. Волк кинулся к ней и зарычал, но девушка протянула руку и смело шагнула вперед.
Прошло совсем немного времени, и зверь принял еду с её рук. Он позволил обработать свои раны и больше не протестовал, если до него дотрагивалась женская рука.
Всё было хорошо, никто не знал о тайном увлечении невесты Мэтта, пока однажды позавидовавшая красоте Марджери дочь хозяина Ксана не заплатила наемнику за смерть девушки. Может, Ксана и не была совсем уж плохой, но завистливой и избалованной - точно. Наемнику было приказано не просто убить Марджери, а заставить её бояться. Показать, что бежать некуда. Может, потом Ксана, что наблюдала за всем этим, и отменила бы приказ, но этому не суждено было случиться. Марджери и правда было некуда бежать, Мэтт вместе с хозяином дома уехали на охоту, и больше друзей, способных помочь, у девушки не было. Кроме одного волка, которого боялся весь замок. Марджери всего-то хотела закрыться в клетке, чтобы её не достал меч или кинжал, но не успевала - благородные леди редко умеют быстро бегать. Наемник притормозил перед клеткой, вид огромного волка, в котором убийца без труда распознал оборотня, которым пугали всю округу, и девушка успела открыть засов. Больше всего в этот момент испугалась Ксана, наблюдавшая за всем через магический шар, ведь она видела десятки боев на арене этого существа.
Наемник просто не успел испугаться. Он оказался мертв.
- Ты должна мне одну жизнь. - Может, девушке показалось, а может, она и правда услышала в голове эти слова. Эрард не любил убивать, но, если приходилось - делал это не раздумывая.
Прошло почти семь лет. Марджери вышла замуж за Мэтта, Эрард ушёл в мир иной. Остался только маленький Рик, и, если всех остальных существ сидящий у костра мужчина не знал, то это место он смутно помнил. Да, ему было два или три, но небольшая уютная комнатка с волчьей шкурой на полу отпечаталась в его памяти. Хотя бы потому, что однажды он проснулся там от звуков войны. Тогда младенец ещё не знал, что это такое, но знатно испугался. Он хотел было заплакать, но тут закрытое окно второго этажа рассыпалось тысячей осколков. Белая тень, белая волчица ворвалась в замок раньше солдат. Ей было больно - осколки стекла окрасили белоснежную шерсть кровью, но этой боли она не замечала. На полу детской лежала кожа её брата. Её нельзя было с чем-то перепутать - таких гигантских черных волков больше не рождалось в этом мире, но оплакивать было некогда. Здесь же, в кроватке, лежал сын злейшего врага и родного брата, единственное, что осталось от Эрарда, кроме шкуры. Полунна оставила бы шкуру здесь, сгореть в огне и получить хоть какое-то погребение, но вынеси она ребенка только в одеяле - он замерз бы насмерть. Полунне пришлось завернуть ребенка в волчью шкуру поверх одеяла и скорее бежать отсюда - люди проиграли, здание было предано огню. Волчица не могла оставить ребенка себе, поэтому вспомнила про единственное существо, что отнеслось к Эрарду хорошо. Около года женщина-волчица путешествовала с ребенком на руках, уходя от линии фронта всё дальше. Полунна шла на юг, чтобы отнести Ричарда к его единственным относительно нормальным родственникам. Видение на этом закончилось, но в памяти Ричарда всплыло одно воспоминание, которое он вряд ли когда-нибудь забудет. В тот день, когда он превратился впервые, в глазах приемной матери оборотень заметил страх. Вот только теперь ему почему-то показалось, что это был скорее страх осознания и узнавания, чем ужас от вида чудовища. Марджери узнала эти глаза. Она видела в своей жизни лишь одного волка, и того - в имении Гроссманов, где и жила мать Ричарда. Марджери поняла, кто отец принятого ею ребенка и в чьи останки был завернут младенец. Она не испугалась приемного сына - она поразилась жестокости и нечеловечности тех, кого знала. Вот только напуганный превращением Рик воспринял это на свой счет.
Белую волчицу из видения несложно было узнать - вон она, сидит у костра рядом со своим отцом и смотрит в огонь. По её волчьим щекам текут самые настоящие слезы.
Следующей пришла ещё одна женщина. Та, что стояла рядом с Мэйджером в первом видении.
Сильвия, ещё один воплощенный дух.
Мать Эрарда и Полунны, жена Мэйджера и лесная королева.
- Волчонок, одиночество – беда
Для тех, кто вышел в трудную дорогу.
Холодный снег, глубокая вода
И шансов выжить вроде бы немного…
Прошу тебя, скорей найди друзей!
Не доверяйся глупому везенью,
Смотри вокруг, не только на людей,
Мы зрячи, но не зорки, к сожаленью.
- Она смотрела на Ричарда с нескрываемой любовью. Она грустила по умершим детям, но возлагала надежды на Ричарда. Сильвия не хотела для своего потомка жизни героя. Она просто хотела для него хорошей жизни.
Сильвия обернулась сверкающей зеленоватой волчицей
Она всегда хотела найти для себя более обычный облик, но так и не нашла. Не успела.
- У меня нет для тебя видения. - Так же мысленно произнесла волчица. - Но у меня есть подарок. Ты найдешь его, если выйдешь отсюда. Когда выйдешь. - Волчица была спокойна внешне, но взволнована внутри. Она переживала за Рика, и за то, что увидит сейчас.
В огне появился мужчина. Его трудно было узнать по видениям, но не сложно, если посмотреть на Ричарда внимательнее. В видениях он был зол и изранен, но сейчас - свободен и спокоен.
К Ричарду пришел Эрард.
Он молча смотрел на сидящих у костра приключенцев, но всё-таки заговорил. Ему не были свойственны стихи, но пророчества редко ложатся иначе.
- Ричард! Рок не дремлет!
Некогда расти.
Предстоит в сраженьях
Время провести!
Даже не представишь,
Сколько можешь ты!
Время храбро биться
И сжигать мосты.
- Он ронял слова, будто они были тяжелыми. Наполнял их большим смыслом, нежели казалось на первый взгляд. Эрард превратился легко, будто призвал зверя и в миг стал одним целым с ним, перестроив свои кости, мышцы и мышление. Его волка сложно было не узнать. Может, никто не помнит человеческое лицо Эрарда, но звериное не забудут ещё долго.
Он показал будущее, которого никогда не было и уже не будет. Эрард показал, что было бы с ним, сбеги он тогда из плена.
Сначала раздался голос. Задорный и веселый, явно женский. Она пела под лютню, и слушали её затаив дыхание.
- Был волчонок, станет волк!
Мягко стелешь, жестко спать. - Появилась и картинка. Рыжая девица стояла на сцене таверны и пела, подыгрывая себе на лютне. Она улыбалась и казалась довольной и счастливой, свободной. В её ногах лежал огромный черный волк. Он тоже был свободен, но выбрал свою судьбу, оставшись с ней. Стоило кому-то приблизиться к Телли с дурными намерениями - одного взгляда, оскала хватало, чтобы дурные мысли выветрились из пьяных голов.
- Выпей, может, выйдет толк! - Заливалась менестрель. Казалось, сидящий у костра черный волк начал улыбаться. По-своему, но как-то добро.
Видение отгорело, и все четыре волка подняли головы к луне, завыли. Они кого-то звали, и этот кто-то вскоре пришел на зов. В пламени костра появился маленький серый волчонок. Он едва стоял на ногах и смешно фыркал, глядя на искорки. Вот только с каждой секундой он рос, менялся. Он был заперт в серебряной клетке и никогда не видел свободы. Серый ничем не отличался от своих диких и неразумных собратьев, разве что был более холеным, лощеным. Пусть его никогда не чесали и не мыли, но в человеческом теле Рик довольно хорошо питался, не брезговал нагрузками на тело и не терял его части.
Волчонок вырос, он заметил Ричарда. Он зарычал. Ощетинился, нагнулся и зарычал. Рик не успел что-то сделать, да и не понял, что от него требуется, как зверь кинулся на человека, свалив с ног. Человек и зверь сплелись воедино, тело начало превращаться. Вот только теперь это был зверь. Волк. Любопытный, ничего не знающий о мире, но волк. И, кажется, обратно просто так он не вернется. Что ж, остается надеяться на помощь птицы феникса, которому в глаза с любопытством заглядывает серое зубасто-когтистое создание. Что там говорили духи?...
Песня менестреля
