У господина Смерти полный саквояж бисера, чёрно-белых клавиш фортепиано, игральных карт и шахматных фигур, а ещё — спешный шаг и мокрая от дождя шляпа. Шляпу ему ужасно хочется снять.
У господина Смерти очки в круглой оправе и взгляд ребёнка, впервые попавшего в парк аттракционов. Он оставался таким последнее столетие, и господину Смерти хочется верить, что именно этим взглядом он встретит свою вечность. Глаза в глаза.
У господина Смерти друг, живущий на противоположном конце мира; Она ждёт его с минуты на минуту, потому что сегодня — тот самый день.
Господин Смерть спускается по лестницам, перепрыгивает через ступеньку, едва-едва не поскальзываясь на скользком мраморе. Их мир, созданный совместными усилиями, — не то храм, не то мастерская, не то причудливая библиотека, одна из тех, бесконечных, что фантазёры любят описывать в книжках. Но здесь тоже может идти дождь. Кажется, это была Её идея.
Господин Смерть должен чувствовать горесть, потому что сегодня он распрощается с этим местом, но чувствует только то, как перекатываются в саквояже формы, как нос к носом встречаются друг с другом ферзь и фа мажор.
Завтра этот век назовут Веком Механизмов.
У господина Смерти и госпожи Воли было много предшественников — и всех их тоже называли господином Смертью и госпожой Волей. Некоторые обращали свой мир в джунгли, где вели друг на друга вечную и кровожадную охоту. Другие возводили роскошные опочивальни, где предавались тихой, неторопливой, ленивой любви. А другие...
Господин Смерть спотыкается на одной из ступеней и кое-как успевает удержать на макушке мокрую шляпу. Проклятый дождь!
А другие — да, другие посвятили свою жизнь мастерству.
Когда госпожа Воля впервые подкинула в воздух маленький бисерный шарик, господин Смерть совсем не понял, что она имеет в виду. Но уже через год они превращали войны близ Предместья в затяжные шахматные партии, а ещё с десяток лет спустя — сплетали сотни чужих жизней в единую мелодию. Это было хорошее время.
Если бы кто-нибудь спросил господина Смерть, в чём заключался секрет его гармоничной работы с госпожой Волей, он бы только улыбнулся и пожал плечами. Разве не очевидно? Они восхищались друг другом — и этого было достаточно.
Впрочем, где-то в глубине души господин Смерть считал, что восхищается госпожой Волей немножко больше, чем она — им. К счастью, как и много других вещей, для Смерти это вполне позволительно.
Стук капель о мрамор стихает, когда господин Смерть останавливается возле нужной — и единственной на бесконечные мили вокруг — двери. Его ладонь замирает над дверной ручкой, и господин Смерть вспоминает, что хотел сделать в первую очередь. Назвать Её по имени, по тому самому, давно забытому и канувшему в вечность, — но он упрямо сохранил это имя в своей памяти. Может быть, просто потому, что оно было похоже на его собственное.
— Тина, — говорит господин Смерть.
И делает шаг вперёд.
[icon]https://i.imgur.com/aCSIDJl.png[/icon][nick]Господин Смерть[/nick][status]оно нам в помощь, в нём защита наша[/status]