Торговец был настойчив. Слишком настойчив для парня, который продаёт дельный товар — а ведь Гекльберри уже купил у него порядочно арбалетных болтов! Уже на всё на свете ссылался: и на то, что денег нет сейчас и отдаёт за гроши. И на то, что вещица не простая, а вообще из семейного наследства. И даже на то, что сий чудный предмет привлекает дамочек, лечит все виды кожных заболеваний, предсказывает будущее и буквально магнитит удачу.
— Да уж, точно, удачу магнитит. Сбагрил мне в итоге, чертяка, — Гекльберри зашёл в ближайший трактир и оставил там последние лайны, но обзавёлся бумажной кружкой тёмного пива. По вкусу, впрочем, полностью соответствующему стоимости — редкостная дрянь. Добравшись до ближайшего валденского парка, охотник за чудью тяжело уселся на резную скамью. Погода стояла чудесная: светило солнышко, ветер ласкал листву и даже собственные финансовые проблемы на фоне этого казались затруднением незначительным, легко преодолимым. Потом, поджаривая болотных макак в листьях лопуха, он конечно будет бранить себя всем, на чём свет стоит. Но не сегодня. Сегодня у него есть немного пивка. И какой-то чертовски загадочный механизм.
Отхлебнув пива, Гекльберри поставил бокал на скамейку рядышком. Из под полы пальто он извлёк свою недавнюю покупку и с интересом на неё уставился. Штука имела форму круга, состоящего из нагромождения зубчатых колёс, пружин и других мелких деталей. Зажмурившись, Гек поднял механизм и глянул его на просвет. Ага, не просвечивает. Значит, это не просто куча шестеренок, собранных вместе для виду.

“Так, ну это уже не так плохо. Если пружины более-менее приличные, можно из этой красотки собрать несколько ловушек. Как бы теперь её аккуратно вскрыть-то”, — положив на колени покупку, Гекльберри решил сосредоточиться на пиве. Потому как известно и фэйри и людям, что лишь лёгкий алкоголь способен побороть нерешительность и пробудить дремавшие навыки инженера. Вздохнув, Гек отшвырнул бумажную кружку и поднялся, ловко подхватив механизм. Ещё минута и все его скромное снаряжение лежало рядом на лавке: палаш, арбалет, да пистолетная перевязь с пустой сумкой. Последняя охота изрядно потрепала его и теперь охотник сидел без денег, деталей для ловушек и каких-либо намёков на добычу. Ещё и без пива. Придвинув механизм поближе, Гекльберри достал маленький футляр с инструментами. Небольшой цилиндр представлял собой самое настоящее ассорти отверток, технических скальпелей, лески и изолент. Последние охотник особенно ценил, редко сейчас найдёшь достойного контрабандиста с хорошей ценой.

— Ну, девочка моя, давай. Легко и аккуратно, — скрючившись, Гек поддел лезвием пружины и удалил их. Закончив работу, он принялся за шестеренки. Охотник не мог не отметить, что смазан механизм был первоклассно: все его узлы ходили легко и без рывков. Появилась даже некоторая надежда, что покупка не была такой уж глупой: слишком уж много тонкой и деликатной работы было проделано, чтобы в итоге получить бесполезную игрушку категории “колесики кручу, пружинки жу-жу”. Или это мог быть лишь малый кусок мозаики, общей сути которой узнать не представляется возможным: кто знает? Гек точно не знал. Но искренне подозревал, что пройдя все круги — как ни странно, буквально! — этого конструкторского ада, он докопается до какой-никакой истины.
— А теперь становится интересным, ну-ка, — пробурчал под нос Гекльберри. Освободив от механических элементов верхнюю часть механизма, он уткнулся в дискообразный кес. Примерно как железные коробы для киноплёнки. Только вот в несколько раз меньше. Гек несколько раз оглядел его со всех сторон и углов. Слишком уж было похоже на ловушку, которая рванет в самый неподходящий момент. Никаких следов ловушки не обнаружилось. Разве что она находится непосредственно в самом хранилище. Но зачем тогда было вокруг него сооружать целую головоломку?

“А, к черту всё это. Соберу назад и продам какому-нибудь торговцу редкостями под видом популярной головоломки из реальности. Авось ещё больше денег подниму”, — Гек мысленно уже рисовал себе в голове схему обратной сборки. Разве что с пружинами придётся как-то изголяться, шестеренки были установлены более-менее логично. Но хранилище, спрятанное внутри механизма, манило его. Слишком манило, чтобы он не поддел лезвием крышку и не открыл его. Гек мог ожидать что угодно, но там оказалась … Записка! Аккуратно взяв клочок бумаги, охотник поднёс его к глазам:
— “Я не хотел. Спасите её”. Ха, Вестсайд. Далеко же занесло вашу писанину, мистер Фассети. Ох!, — внезапно что-то прыгнуло на плечо Гекльберри, да настолько тяжелое, что он аж склонился, — О. Котейка. Прости, приятель, подкормить мне тебя нечем. Если только ты не ешь бумагу.
Аккуратно отклонившись назад, чтобы не спугнуть зверя, свободной рукой Гек погладил неожиданного гостя. Котеек он любил, да и какая-никакая компания. А вот записка покоя не давала. Наверняка механизм от контрабандистов. Но реальность, из которой прибыл Гекльберри, для отправки сообщений предпочитала смартфоны. Или хотя бы газету какую-нибудь. Может, всё же розыгрыш?

— Н-да, котейка. Дела!, — кот ластился и машинальными движениями Гекльберри поглаживал шерстяного бездельника. Этому-то поди не надо волноваться о ночлеге и еде: если не на улице найдёт, то какая-нибудь миловидная фэйри точно чем-нибудь, да угостит. Геку же, в свою очередь, подобная роскошь не светила даже на горизонте. Хорошо хоть стража за бродягу не принимает!

Котофей никуда не спешил уходить и, чтобы его не тревожить, охотник максимально деликатно собрал мудрёное устройство и даже смог привести его к более-менее первозданному виду. Исключая записку — её Гекльберри решил оставить у себя в надёжном кармане. Ему она особенно-то и не нужна, но будущему покупателю головоломки она нужна ещё меньше. Аккуратно поднявшись, Гек двинул из парка. Свободной рукой он аккуратно придерживал, да поглаживал кота, чтобы тот не свалился или не решил сбежать. Потому что, как писал в своих мемуарах прославленный Вершитель Красной Стрелы Олдур Бесноватый: “Суть есть домашнее животное не лишь игрулька да потеха, но и ценнейший ресурс — оная животина и приманкой для зверья выступит, и снедью охотничьей, коль отощаешь”. Сколько кошек пожрал Олдур? Гекльберри не знал. Но к опыту старших товарищей привык прислушиваться. Хотя бы для того, чтобы отделить совершенную лажу от толковых и грамотных советов. Съесть с голодухи котофея — совет, конечно, сомнительный. Но голод не тётка, а самый настоящий злобный дядька.

— Ладно, друг мой мохнатый, пойдём-ка попробуем кому-то сбагрить эту дрянь. Будет и мне обед, и тебе порция сливок. Или молока. Или простокваши. Там посмотрим, — Гек аккуратно скользил по узким улочкам, прицениваясь к лавкам. Эти — старьевщики, там совсем копейки дадут. Это — модное ателье, там с механикой ловить нечего. А вот магазин игрушек уже совершенно другое дело!

— Да говорю я вам, настоящая находка! Всего-то десять лайнов за такой артефакт? Смех!
— Вот шёл бы ты, господин, и посмеялся где-нибудь с другой стороны двери. Только покупателей пугаешь.

Сначала Гекльберри хотел продать это под видом игрушки. К финалу предложение превратилось в уникальное устройство по изготовлению блинчиков по древнейшим рецептам. Но то ли винтаж жителям Сказки опротивел, то ли для блинчиков был совершенный несезон, но желанного покупателя Гек так и не смог найти. Ситуация начинала пахнуть то ли керосином, то ли запеченным котом: с фантазиями о сытном обеде пришлось отказаться. Да и для обеда поздновато — приличные фэйри уж ужинать садятся.
— Итак, мой милый котофей, мы с тобой в ситуации критической, но вполне решаемой. Жрать нам нечего, — Гекльберри проникновенно взглянул на кота, будто ожидая, что тот достанет скатерть-пароварку. Но тот не достал, — Питер оказался не только гадом, но ещё и поставщиком отборной дряни: серьёзно, даже барахольщики уныло качали головами и слали куда подальше с этой железкой.
Говорить с котом — высшая степень отчаяния. Именно в ней и находился Гек, ведь отсутствие звонких монет могло означать только одно. Придётся пойти и поработать. И ведь ни к Аншаре, ни к Шадани не сунешься — одна вечно в разъездах, а вторая сидит переосмысляет всякое. Да и расстались на ноте, после которых нельзя просто так взять, да и заявиться с котом в гости. Беготня по городу утомила, но Гекльберри пришлось в очередной раз успокаивающе погладить кота и отправиться к Площадке без Лошадки. К месту, где всегда найдётся работа.

“Интересно, что этот Питер натворил? И вообще, давно ли? Блин, а ведь спасти кого-нибудь было бы прям хорошо. Не всё же за гхырами по болотам носиться. Может и наградили бы чем”, — Гекльберри шёл молча, но жернова разума всё пытались перемолоть загадку: и в самом деле, что это за Питер такой? Давно ли вообще люди в реальности оставляют свои записки. Послание было какое-то путанное и чересчур лаконичное. Охотник почувствовал себя неуютно. Будто бы получил какие-то сведения сомнительной важности, которые должны были достаться другому. А ведь сомнительная важность могла быть лично для него, но для кого-то — разговор другой. Да и спасать предстояло её. Как знать, а вдруг хорошенькая?

Задумавшись, Гек и не заметил, как пришёл на площадь, в центре которой стояла скульптура в виде зависшего в воздухе всадника. И, как следовало из названия площади, коня рядом нигде не было видно. Охотник сразу же направился к доске объявлений, одиноко стоящей рядом с безымянным трактиром:
“О, вот и заказ интересный. Погонять половозрелых саблезубых кролей с грядок. Так, не понял …”, — Гекльберри был уже готов сорвать листовку, как вдруг словил осознание нешуточных размеров. Быстро покопавшись в карманах, он нашёл записку Питера и сравнил материал с бумагой листовки. Гек давно уже не трогал земную бумагу, но вот Сказочная обладала такой приятной бархатистой текстурой, что уж точно не спутаешь. Записка Питера была написана в Сказке.
— Знаешь, котяня, есть у меня стойкое подозрение, что наш Питер — фэйри. Поищем?, — спросил охотник не ожидая ответа от своего нечаянного питомца.

«Вот что это за дискриминация по человеческому признаку. Ведь известно, что коты – это самые милые создания не только в реальном мире, но и в Сказке», - подумал Вася, приземляясь на свои четыре лапы, ибо коты иначе просто не могут. И ведь поначалу, ему было смешно смотреть на заиндевевшего Гека, пока сама внутренняя интуиция кота не вскрикнула: «Что-то тут не так. Пора бежать!». Но момент для тактического отступления был упущен. И покуда человек снял все сливки с этой ситуации, в форме затяжного поцелуя, то Василию достались лишь тухлые помидоры! И пускай эта дамочка и пыталась, как можно ласковее, приподнять его, она поднимала его за холку. За холку!!! Как какого-то обычного котяру, который нашкодил на ботинки хозяина и сейчас за это его туда ткнут носом, сопровождая все это килотонной брани. Хвала всевышней Сказке, его тыкать никуда не стали, а всего лишь только подбросили в воздух, синхронно шепча нежным голоском на ушко. Приземление же его ждало в современной реальности. Рядом с человеком по имени Гекльбери... Сказать, что Вася был удивлен, - ничего не сказать. В первый раз, за столь долгую работу на Сказку, он видит человека, вернувшегося из Сказки. «Значит, вот она к чему мне говорила забрать его через полчаса. А я уж ненароком подумал, что мы внезапно натолкнулись на мобильное подразделение эскорт услуг. Ну и ладно. Так даже проще».

Кот посмотрел по сторонам. Перед его глазами простирался стандартный урбанистический пейзаж а-ля поздний Нью-Йорк. Солнце, идя к закату, постепенно скрывалась за серыми зданиями. В воздухе витала лёгкая влажность, с примесь запаха мокрого асфальта. Судя по всему, тут недавно прошел мелкий дождик. По дорогам то и дело ездили с бешеной, как казалось Василию, скоростью разноцветные машины. По улицам, хоть и редко, но сновали пешеходы, погруженные в свои… как там они называются… гаджеты! Что удивительно, не многие обращали внимание на Гекльбери, который, мягко говоря, выглядел не типично для данного места. Один из случайных прохожих, бегло просмотрев стоящего Гека, пробубнил себе под нос что-то вроде: «Очередной неудачный косплеер…» и ушел в даль, тыкая в экран своего прямоугольного гаджета.   

«Вот то ли дело старые временна», - подумал Василевс, недовольно смотря на такого рода прохожих. – «Переместишься, к примеру, в Древний Египет и там тебя начинают почитать как боженьку. Дают вкусить вкусные яства, нальют свежего молока. Или же например, древняя Русь! Там тебя будут и ласкать, и сметанку в крыночке  дадут, и покемарить на печи разрешат. Просто прелестно, да и работать с таким контингентом гораздо проще. Ни то, что тут». Однако, времени, что бы придаваться приятным воспоминаниям о прошлом, не было. Надо было действовать и желательно побыстрее. Игнорируя всю наседавшую на него неприятную атмосферу городской жизни, Василий принялся осматривать ближайшее здание и не ошибся с выбором. Перед его глазами стояла потрепанная многоэтажка, на выцветшей табличке которой было слабо видно очертание цифр «52». Видать та дамочка, которая переправила их в реальность, отлично знала точное месторасположение, о котором говорилось в записке. Из этого выходит, что не только «случайности не случайны», но и ещё то, что кто-то сверху чего-то ждёт от свежей сборной кота и человека. Вот только чего? Однозначно, это можно узнать только в квартире под номером сто семнадцать. Вновь запрыгнув на широкие плечи Гекльбери, который даже приглашающее нагнулся для этого,  они направились в дом.

- Господин Кот, если ты вдруг умеешь превращаться в какого-нибудь дракона, я бы хотел узнать это сейчас.
Василий промолчал. Если раньше он  ради веселья и некой доли скрытности всего лишь играл роль обычного кота, то тут он прекрасно понимал, что рано или поздно ему придется заговорить с кем-нибудь, а иначе все может обернуться с весьма печальными результатами. В какой-то момент, кот заметил, что Гекельбери поднял руку, на которой было нарисовано что-то подобие часов, отсчитывающее время  его пребывания. Видимо, вид этих часов сработал отличным мотиватором для человека, ибо он с медленного шага перешел на бег и, что бы не свалится, Васе пришлось вцепиться своими когтями в верхнюю одежду Гека. Так, потратив меньше минуты, они оказались у нужной двери.

- Мистер Фассети, открывайте. Мистер Фассети, доставка пиццы! Фассети, полиция! ФБР! Мать волнуется, Питер!
«О мои девять жизней, ты серьезно!», - кот прикрыл своей правой лапкой мордочку и недовольно покачал головой. Человек же, видимо поняв, что тут простой дипломатии мало и нужно приступать к активным физическим действиям, аккуратно спустил Василевса на пол. Уж и на этом спасибо, что не скинул. Через несколько минут, начиная с ковыряния палашом и закончив эффективным использованием своего тела в качестве тарана, дверь всё же  с треском отворилась.

- Что ж… Хоть и грубо, но весссссьма эффффффективно, - спокойно проговорил кот и, подойдя к тому месту, где раньше была дверь, заглянул внутрь. – И даааааа, к вашему сведению, бумаааааагой я не питааааюсь, в драаакона не превращаааааюсь. 
Василий не переживал  за то, что какой-то случайный свидетель может увидить говорящего кота в обыденной реальности. Кто поверит в то, что как-то вечером увидел в своем пролете говорящего кота рядом с косплеером-ФБРовцем, работающего в службе доставки пиццы?

Отредактировано Василий (2019-03-31 16:13:23)

Любой человек, способный выбить хлипенькую деревянную дверь плечом уверен, что ничего плохого в вышибании дверей нет — нечего закрываться было!
— Ну, не дракон, так хоть болтаешь, — немного смущенно ответил Гек, который до этого момента общался с котейкой как с самым обычным представителем животного мира, а не как с фэйри. Или разумным монстром?, — Как звать-то тебя, котей?

Диалог прервали. Из недр квартиры, которую парочка сказочных приключенцев и осмотреть-то не успела, вылетела какая-то помятая бабка. Бабок Гекльберри не боялся. Но только лишь потому, что забыл простую истину: какой бы ты не был герой и сколько бы сказочных тварей не перебил, против дробовика не попрёшь. Даже если этот самый дробовик у миниатюрной бабульки.
— Послушай-ка, сударыня, — Гек двинулся к простой вэстсайдской пенсионерке, чтобы рассказать ей сказку про Сказку, говорящего кота и загадочный механизм. Пенсионерка, однако, слушать не собиралась и вскинув дробовик выстрелила. Уж чего-чего, а такого грома Гекльберри, привыкший к своим пистолетам, точно не мог ожидать.

“Ай-ай… Так, кровь. Чёрт, эта сумасшедшая действительно меня подстрелила! Сумасшедшая старая су… Ай”, — шипя и бормоча под нос ругательства, Гек осел одним коленом на пол и смотрел на свою окровавленную дрожащую ладонь. То ли бабуля уже совсем была слепа, то ли никогда на звание лучшего охотника деревни не претендовала, но охотник ещё легко отделался: основной заряд дроби пришёлся в стену, а ему лишь оцарапало плечо. Морщась, Гекльберри повёл им.
Чертовски больно.
Но двигается.
Уже кое-что.

— Котей, ты как? Не зацепило?, — бросил через плечо Гек. Отзовется — хорошо. Не отзовётся… Ну, что же, ещё одна жертва загадочного Питера Фарссети, которого Гекльберри искренне надеялся здесь обнаружить. И ведь, зараза, даже обвинить особо некого: сюда его зашвырнула какая-то загадочная сила, игнорирующая фундаментальный закон самой Сказки. Не могла же она швырнуть его в идеально правильное место, но при этом ошибиться с эпохой?

Бабка хлопая глазами сидела на полу, отброшенная отдачей своего же дробовика. Судя по всему, оглушенная выстрелом. Гекльберри кряхтя и сопя поднялся. Здоровый окровавленный мужик, обвешанный винтажным оружием, зрелище конечно то ещё и охотнику оставалось надеяться, что она не успеет прийти в себя и выстрелить на бис. Подойдя ближе, он вырвал из слабых старческих ручонок дробовик:
— И вам тоже доброго дня. Вау, леди, а у вас недурной вкус, — дробовиком оказался старенький Ремингтон 11 модели, настоящая классика. Носящая на своём борту до 8 патрон. Гек нервно сглотнул — если бы старушка была к стрельбе попривычнее, отправился бы он сейчас к праотцам. Все собаки попадают в рай, это известно. С котами ситуация потяжелее. Но вот на свой счёт Гекльберри не сомневался: его душонку давно ждали в чистилище с самым жутким стиральным порошком для пропащих душ, — Простите за вторжение. Мы ищем Питера Фарссети и боюсь, что это вопрос жизни и смерти.

Гекльберри подал руку женщине, чтобы помочь подняться, а потом разрядил дробовик. Один за одним патрон с глухим стуком попадали на пол. Всё это время охотник не сводил глаза с импровизированных часов на своей руке. Он не сомневался, что какой-нибудь заботливый сосед уже вызвал копов и скоро они сюда прибудут. Но Гекльберри это волновало в самую последнюю очередь . Во-первых, как знать, может копов никто и не вызвал. А во-вторых, он теперь всё же был жителем Сказки и искренне считал, что как только время выйдет, его вернет обратно.
Вот только где-то на задворках сознания грызлась мысль, что это время — последнее, что ему осталось на жизнь.
То ли за грешки Сказка отправила назад в реальность, то ли поцелуй был совершенно особенный.

Отредактировано Гекльберри (2019-04-21 23:30:37)

Тонкая струйка крови стекала из уголка его рта. Дышать становилось все тяжелее, издавая с каждым вдохом и выдохом пугающе тихие хрипы. Перед глазами постепенно вырастала непроглядная дымка. Он уже с трудом различал, что происходит вокруг, да и происходило ли что вообще? Желание жить постепенно сменялось на фатальную мысль о скорой кончине и поэтому ему оставалось сделать только одно. То, что он давно припас на такой случай.
- Стэээфффф, - пытался проговорить кот, пока он был ещё в сознании и не рухнул с концами в небытие, но не успел.

Даже с закрытым "мглой" зрением, Василий увидел, как статичная дымка начинала крутится перед глазами, словно его кто-то начал вращать в крепких объятиях. Боль постепенно начинала отступала и, с каждым вдохом, дышать становилось всё легче и легче. «Не уж то я умер и лечу на встречу к Смерти?», - подумал кот, на что в ответ получил хороший возглас в мозгах «Чтоб вас, растяпы». И говорила это та самая девушка с площади в Сказке. Красотка, которая любит подбрасывать котов за шкирку. 

После такой десяти секундной свистопляски, они вновь стояли все на той же улице, у того же самого дома. Вернее, человек стоял на своих двоих, а Василий все так же лежал в своей страдальческой позе. Немного боясь вновь увидеть на своем брюхе  ранение дробью, Василий нерешительно поднял голову и посмотрел на свое тело. Поднять голову было так же легко, как и вновь дышать полной грудью, а на теле он  увидел лишь свою шелковистую серую шерсть. Никаких ранений, никаких кровавых следов. Как и было до ранения. Попытавшись встать, Василий, немного пошатываясь, все же устоял на своих четырех лапах. Не каждый же день ты получаешь тяжелое ранение в брюхо и в итоге остаешься чудесным образом в живых. «Благодарю вас», - подумал Василий, сконцентрировавшись на том, что бы та всемогущая красотка услышит его мысли. 

-  Котейка. Ты же помнишь всё? У нас уникальная ситуация. Кажется, мы в какой-то временной петле. В этот раз попробуем отработать иначе. Запрыгивай.
Василий в ответ лишь кивнул головой в знак согласия. «Уж постарайся. Не хочется как-то второй раз подряд висеть на волоске…», - подумал кот и попытался запрыгнуть ему на плечи. Видимо, Вася все же ментально не до конца отошел от ранения, так как, не расчитав правильно силы на прыжок, он не допрыгнул до плеч человека, а врезался тельцем в его спинку. «...На очень тонком волоске». Собравшись наконец с мыслями и отринув прочь кровавые и достаточно болезненные события в той злополучной квартире, он все же запрыгнул на плечи человека. Не грациозно, как раньше, но все, же запрыгнул.
«Мда, после этого мне точно понадобится суточная реабилитация в мягкой постели и хорошая порция молока с мясом». Но это ждало его далеко впереди, а сейчас же – таинственный и ужасный дом Питера.

Во второй раз войдя в подъезд дома пятьдесят два и снова начав свое шествие по многочисленным ступенькам лестницам, человек вновь открыл свой рот, решившись ещё раз вступить в контакт с котом.
-Кица, а как тебя зовут-то? А то, считай, второй раз в одну воду суёмся, а я тебя всё Котя, да Котя.
Василий посмотрел по сторонам. В этом временном периоде реальности люди чет слишком агрессивно ведут себя в отношении котов, поэтому кот решил не пренебрегать осторожностью. Увидев вокруг лишь обшарпанные стены лестничного пролета и не единой живой души, кроме них, кот тихо ответил:
- Василий, - проговорил кот на ухо Гекльберри, сохраняя спокойствие в своем голосе – И раз уж ты знаааааешь мое имяяяяя, то перестань меня называааать Киса, Кица или другими произвоооооодными этого слова. У меняяяяя от этогоооо нутро свербит. 
- И это. Я слышал, ты меня тогда подозвал. Случилось чего?
- Попрооооообуй угадаааааать с одного раза, - так же на ухо недовольно пробубнил Василий и как бы случайно ударил своим мягким хвостом по рыжей голове Гека, надеясь, что так он хотя бы так вобьет ему в голову намек о произошедшем.

И вот, вновь десятый этаж. И вновь все та же дверь древесного цвета, с криво прикрученными цифрами "117".
-... В нас тут уже стреляли, поэтому мы заранее приготовимся к этому. Видишь, пистолеты лежат? Если вдруг случится чего эдакого, я попрошу тебя быстренько к ним рвануть, схватить и принести мне. Хоть один. Потому что идём голенькими.
- У меня тоже имееееееется парочка сюрприиииизов на случай опаааасности, но я прошу тебя, будь с ней мааааааксимально деликаааааааатным, - говоря все так же тихо, Василий интонацией голоса постарался выделил последнее два слова. – Хорошо? Я, пока что, вступаааааать в диалог с ней не буду. Не хочу с самого начала провоцииииировать её на очередную пальбу из оружия. Буду дееееееействовать по ситуаааааации,- сказав это, Василий начал мурчать, как милый и глупый котенок, просящий чего-то вкусного у человека. Людям такое нравится, пусть и сейчас бабка порадуется. "О боги, хоть бы у неё не было аллергии на кошек! Может по этому она и стреляла в меня в испуге за свою жизнь без аллергического чиха".

Человек постучал в дверь. Василий же, все так же оставался балансировать на его плечах. В случае чего, можно и на ухо шепнуть подсказку или же прикрыть часть своего тела рыжей головой. Но все же, Василий глубоко надеялся, что в этот раз все пройдет без пальбы. Ведь он уже на своем личном опыте знал, что надежда, всё же, умирает последней.

Отредактировано Василий (2019-04-20 20:38:39)

Бабка затащила Гека за собой в дом, а тому оставалось только подчиниться её воле. То ли из-за того, что за стенкой у неё был дробовик, то ли из-за того, что становилось очевидно: действовать надо тонко и аккуратно. Кивком он пригласил Василия тоже не тормозить и войти в сто семнадцатую.
“Итак, братишка, ты полностью потерял контроль над ситуацией. Эта свихнувшаяся считает, что я Питер. Пожар ещё какой-то… Надо узнать больше”, — Гекльберри быстро скользнул взглядом по магическим часам. Если он что-то в них понимал, то осталось им с Васькой чуть больше двадцати минут.

Сражаться с гхырами у границ Сказки, да сидеть в засаде по ночам в болотах, набивая пузо жареным лопухом — это одна история. А вот пытаться воровать чужую личность и выдавать себя за некоего Питера — это совсем другое дело! Гекльберри не обладал настолько подвешенным языком, чтобы выведать из собеседника все тайны. Фильмы с Джеймсом Бондом и другими шпионами тоже умудрились обойти его стороной, оставив заметный пробел в его образовании. Словом, что делать и как он представлял весьма условно, а потому уже искренне успел пожалеть, что Васька представлял собой кота, а не какого-нибудь сказочного риелтора. Хотя, конечно, открытым оставался вопрос, кто из них окажется страшнее для бабки в годах.
— Ох, да как живу! Потихоньку, понемногу. Без особых драм: думаю, вот, в Калифорнию отправиться. Ты знала, что теперь там отменили штраф за переход на мигающем светофоре? Сволочи! Будто у департамента транспорта итак мало проблем, — на старенькой плитке тихонько свистел вскипевший чайник, а Гек качался на стуле, прикрыв глаза. Он и забыл, будучи в Сказке, как хорошо дома. Пускай и в обшарпанной квартирке старой безумной бабке, которая чуть что хватается за дробовик, — Но на самом деле, меня все ещё не отпускает тот пожар… Расскажи, как ты его запомнила?

Обстановка, как говорится, была ясна. Есть некий Питер, связанный с бабкой. Есть пожар, после которого Питер и пропал. В обычной ситуации Гек бы плюнул: всё, сгорел ваш Питер, можете соскрести со стен и в урну насыпать. Но оставался немаловажный вопрос того, что этот чертяка как-то оказался связан со Сказкой. Первое, что приходило на ум — какой-нибудь соскучившийся по адреналину фейри, который решил прямо посреди пожара заключить контракт. Или всё куда менее драматично и катается сейчас где-то по Бостону этот Питер, забыв о Нью-Йорке. Слишком мало сведений и слишком неявная задача. Словом, ничего такого, с чем не приходилось работать раньше. За исключением ставок. Что-то подсказывало царквейту, что истекший таймер до добра не доведет.

— Василий! Слушай, есть сомнительная идея. Но интересная. Ты можешь как-то навязать бабке контракт? Может, обманом заставим её подписать что-нибудь, — пока старуха возилась с кружками, Гекльберри хватанул кота и посадил его на плечи, — Отправим эту болезную в Сказке и сможем уже в комфортных условиях разобраться. Идея дикая, но уже кое-что. Или подсказывай, гхыр тебя куси… А, что, мой маленьий? Хочется кушать, изголодавшийся ты мой?
Старуха вернулась с кружками ароматного чая, а Гекльберри поспешил изобразить крайнюю заинтересованность своим питомцем, которого всячески наглаживал и всем видом показывал, что не шептался с ним только что о самых разных сказочных делах. Время истекало, а потому теперь Гекльберри не просто раскачивался на стуле, а делал это слегка тревожно.
— Ой, слушай! У меня же животинка не кормленная. Нет каких-нибудь сливок или молока?, — отправив с очаровательнейшей из улыбок старуху к холодильнику, Гек слегка ткнул Василия в бок пальцем, — Васька, код красный. Пошмонай-ка квартиру пока, вдруг найдёшь чего?
Найдёт. Точно найдёт. По крайней мере дробовик. Тот самый чёртов Ремингтон 11 модели, который вечно будет преследовать его в жутких снах. Возможно даже в комплекте с дьявольски хохочущей бабкой. Но могло так случиться, что здесь есть что-то ещё, что поможет им найти разгадку.
“О, Мистрэ, пускай спасать нам придется кого-то ещё, а не этот чудесный образец нью-йоркской мумии. Чёрт, не уперли бы мой хабар”, — улыбнувшись, Гекльберри отхлебнул чай. С лимоном.