Узреть господина Артеция в таком виде было очень необычно! Без лёгкой брони он выглядел немного ниже и менее грозным. Агнес всегда казалось, что её знакомый не просто был всегда готов к битве, а перманентно пребывал в состоянии войны, ожидая в любой момент неожиданное нападение. Подобные выверты сознания, исходя из своего опыта общения с подобными личностями, девушка относила скорее к профессиональной деформации, чем к личным проблемам с психикой. Вон, у врачей развивается такое человеконенавистничество, что на этом фоне прочие люди кажутся белоснежками. Хотя, признаться честно, ей было неприятно ощущать этот пристальный взгляд, следящий за каждый самым незначительным её движением или словом.
Пересчитывать гонорар она не стала — если этот господин однажды начнёт ошибаться, то мигом сгинет с его-то профессией. Такие люди ошибок никогда не допускают. Агнес положила достаточно тяжёлый кошель к дневной выручке и повернулась к мужчине.
— Не прибедняйтесь, господин Артеций, — с лёгким, слегка смущённым, смешком сказала она, — я немного разбираюсь в медицине и могу смело утверждать, что у вас пока нет никаких старческих изменений.
Она немного горделиво приосанилась, всячески давая понять, что её слова вполне серьёзны. Только вот её серьёзное лицо выглядело скорее умилительно — слегка надутые губы и сведённые к переносице брови.
— А у Прусса вполне могут быть свои дела. Всё же он не обязан вас везде сопровождать, — сказала Агнес с лёгкой шаловливой хитринкой в глазах, пожимая плечами.
Она знала, о чём говорит. Её пёс регулярно куда-то пропадал, питался на стороне и возвращался со стойким запахом крови на шерсти. Агнес, понятное дело, старалась лишний раз об этом не думать, но в отместку мыла Умбру самым благоухающим шампунем с запахом ванили и лаванды. Господин Артеций всё же немного смягчился и поведал, куда делся кот и почему такой сварливый.
— Всё равно Умбра куда-то убежал ещё утром, — с предвкушающей улыбкой ответила Агнес, а затем указала ладонью на дверь подсобки, — В таком случае, предлагаю пройти вам в нашу импровизированную комнату отдыха, совмещающего в себе и кабинет.
Девушка сняла со спинки стула свою шляпку и бросила её на пустую вешалку, смахнула со стола на пол парочку не особо удачных рисунков и невесть откуда взявшиеся крошки, судя по виду, принадлежащие круассану.
— Располагайтесь, господин Артеций. Я сейчас мигом вернусь с чайником.
Агнес взяла из серванта высокий фарфоровый чайник, расписанный безвкусными розами, бросила туда три чайные ложки с горкой свёрнутых листочков глубокого зелёного оттенка с мелкими золотисто-жёлтыми цветками. Может быть, у любого нормального человека при виде такой посуды и страдало чувство прекрасного, зато толстые стенки хранили тепло и мыть его было легко. В лаборатории, которая располагалась в подвале магазина, Агнес быстро вскипятила на газовой плитке чайник, а затем, слегка остудив воду специальным заклинанием, плеснула горячей воды в заварник.
Вернувшись в подсобку, Агнес поставила чайник на небольшой серебряный поднос. Рядом примостила две чашки на блюдцах, вазочку для мёда и сахарницу с серебряными щипчиками.
— Ни разу не пробовала этот чай, но его мне многие советовали. Я впервые раз завариваю, поэтому могли пострадать вкусовые свойства, — несколько неловко сказала Агнес, а затем поставила на стол небольшую коробочку, в которых обычно люди брали с собой обед, — А это курабье я вчера испекла. Оно получилось немного суховатым.
Господин Артеций так сильно увлёк её историей, что время стремительно пролетело, подобно деньгам простофили в азартной игре. Голос его отдавал приятной хрипотцой, тембр был ровным, а в нужных местах отлично передавал настроение. Агнес мелкими глотками пила чай, отмечая небольшую горечь из-за неправильной температуры воды при заваривании. Но чай был вкусным, с легким травяным обволакивающим вкусом, а османтус придал послевкусие, отдалённо напоминающее персик или абрикос. Рассказ Артеция вызвал в ней много чувств. Она удивленно поднимала брови, тихо и звонко смеялась, от волнения охала и прижимала ладони к груди.
— И каков же был их истинный облик? — девушка поставила на блюдце пустую чашку и с ожиданием взглянула в глаза собеседнику.
Мужчина прервался и взглянул в окно, затем посетовал на то, что было поздно и предложил проводить Агнес до дома. Как заботливо и галантно с его стороны!
— Как жаль, — покачала она головой, — мне бы хотелось услышать конец истории.
Они прибрали за собой. Господин Артеций деликатно вышел на улицу, а Агнес осталось совсем немного похлопотать. Она бросила палантин на спинку стула, взяла перчатки и сумку, чуть было не забыла шляпку. Затем погасила электрический свет, отчего в полумраке начала слабо светиться причудливая рунная вязь на потолке, стенах и полу.
Агнес вышла из здания и заперла входную дверь, на которой тут же проявились руны. Остальные лавочники также закрывали свои торговые точки, некоторые прощались друг с другом, а в кафе напротив убирали с веранды столы и столики. Знакомый пекарь выметал из пекарни на улицу пыль и дружелюбно помахал ей рукой на прощание, несколько боязливо косясь на ожидающего господина Артеция.
— Какая тут, стоит сказать, духота! — воскликнула девушка, — Боюсь представить, что творилось на улице в полдень.
Агнес бросила взгляд на одежду мужчины, едва удерживая себя от желания спросить о причинах столь непривычного облачения. Но всё же посчитала некорректным спрашивать об этом его. Что-то должно было серьёзное произойти, чтобы такой человек вышел на улицу без брони.
Вопреки желаемому, вечерний ветерок нёс не прохладу, а отголоски дневного зноя. Девушка весело стучала каблучками по мостовой, пока не появилась аккуратно уложенная плитка Фонтанного бульвара. Фонтаны ожидаемо журчали, а под сенью полувековых лип прогуливались высыпавшие на улицу жители Валдена. Район был богатым, поэтому ни попрошаек, ни бездомных видно в тенях улицы не было. Только джентельмены в костюмах и их дамы с массивными украшениями. Агнес приветственно помахала рукой некоторым знакомым, а затем свернула в сторону переулка.