Недавний приезд знаменитого бродячего цирка обсуждали ВСЕ, отчего даже Агнес, никогда не любившая подобного рода выступления, решила пойти и посмотреть, что так потрясло и заинтересовало горожан. Вокруг вьючных повозок и большого шатра стихийно организовалась ярмарка. Люди туда-сюда прохаживались между небольшими ларьками с едой и милыми безделушками. Разного рода криминальные элементы — от карманных воришек до рэкетиров — множились, как грибы после дождя. Какой-то мальчишка жонглировал сочными красными яблочками, рядом сидел на низеньком табурете художник и предлагал быстро написать портреты за небольшую цену. Под ноги то и дело попадались мелкие животные, которые подбирали упавшую еду или же и вовсе самым наглым образом крали у лавочников. Агнес уже и забыла цель своего пребывания на этом празднике жизни. Она шла с кульком миндаля, посыпанного солью и чуть былы его не уронила, когда в неё врезалась какая-то девочка. Девочкам жители Сказки не доверяли, даже Агнес напряглась. Девочка была одета довольно легко для октября, даже если было бабье лето. — вечером становилось очень зябко.
— Привет! Ты не видела случайно ту самую полосатую палатку? — спросила она, отряхнув грязь с платьица, — Можешь не отвечать. По твоему тупому лицу я уже догадалась, что ты не вообще не имеешь представления о предмете разговора.
— Эй! Не надо меня оскорблять! Я, между прочим, почти дипломированный зельевар гильдии учёных! — возмутилась девушка и надула губы.
— Да хоть сама Мария Кюри, — непочтительно ответила девочка, — В общем, ходят по городу слухи, что в палатке сидит Старый Свен. Он даёт загадку и если ты ответил правильно, то вручает приз!
Девочка убежала, оставив Агнес одну. Оставалось только пожать плечами и двинуться дальше по своим делам. В кульке было ещё много солёного миндаля, но хотелось пить. Девушка бродила по палаткам в поисках чего-нибудь прохладного и освежающего, но вокруг были только тёплые «осенние» напитки и алкоголь, который ей запрещали пить родители до 21 года. Ларьков, как и людей, становилось всё меньше. Около неработающего фонтана сидели на лавочках какие-то старики подозрительного вида, к которым нормальный человек не подошёл бы. Агнес решила обогнуть эту сходку и оказалась в небольшом закутке, где стояла полосатая палатка. Хотя девушка точно помнила, что минутой раннее тут было что-то другое. Но вряд ли человек, родившийся в Сказке, может сильно удивиться такому. Разговор со страной девочкой не выходил из головы и из жуткого любопытства Агнес решилась откинуть полог и заглянуть внутрь.
— Ох, меня посетила юная леди! — лицо Старого Свена излучало доброжелательность, — Заходите, милая, не стесняйтесь. Я вам сейчас чаю налью. Вы любите загадки?
— Если честно, то загадки я никогда не могла отгадать. Даже такие простые, как: «ножка, которую съесть нельзя», — с румянцем на щеках ответила честно девушка.
— Ничего страшного. У вас будет хорошая компания, — загадочно ответил старец.
Агнес не поняла, что имел в виду Старый Свен. Её больше занимали подушки на коврах и очень низкий столик с вызывающе фиолетовой скатертью, на которой стояли странные невысокие стаканы, видимо, для чая. «Армуду» — вспомнила она их название.

— Ну что вы, — Старый Свен обаятельно улыбнулся с чайником в руках, — не стесняйтесь, молодой человек, идите к нам! Чай вот-вот заварится!
Агнес скользнула взглядом по высокому узкому чайнику с длинными изогнутым носиком, а потом уставилась (самым наглым образом, прошу заметить!) на новое действующее лицо. Она устало вздохнула — очередной красавчик. Никакого разнообразия! Хотя взгляд цепляло неестественное выражение лица, какое девушка видела лишь на репродукциях статуй античности. На мраморных челах с отстранённым взглядом была такая же слабая задумчивая улыбка, придающая особую одухотворённость лицу. Роста они были одного, разве что молодой человек был куда изящнее сложен. На такого посмотришь и сразу понимаешь, что ничего человеческого в нём нет.
— Да вы и не помешали, — Агнес, конечно, догадалась, что именно этого фэйри пророчил ей в компанию старик.
Старый Свен поставил миску с рахат-лукумом и разлил чай в три стаканчика. Агнес видела, как крупные чаинки оседают на дне. Она не очень была готова выплёвывать их, а терпения пить маленькими глоточками у неё не было. Она старалась не смотреть на незнакомца и всё своё внимание обратила на Старого Свена.
— Рахат-лукум из лепестков роз. Между прочим, фирменный рецепт моей кухарки, — не без гордости поведал старик, — Я всегда считал, что лучшие гости — случайные. Поэтому мою палатку не видят те, кто целенаправленно ищут меня, — он тяжко вздохнул, — Надоели!
Он сел на подушку и задумчиво почесал гладко выбритый подбородок. Агнес испытывала некоторый дискомфорт и уже ополовинила миску со сладостями. Старик всё думал, а потом хлебнул чаю. Чай девушке понравился. Обычный крепкий чёрный час и свежий чабрец, судя по специфичному запаху, горный.
— Они желают приз за загадку, но сам процесс решения её их не интересует. В мире столько удивительного, неподвластного разуму человека, фэйри и разумного монстра, — Старый Свен широко улыбнулся, — А они хотят набить себе карманы золотом и обрести силу! Пустое и жалкое существование. — он подмигнул, — Вы, гости дорогие, пришли ко мне не ради награды. У вас несомненно пытливый ум и светлый разум, которые надо регулярно упражнять. Так что я думаю, что моя загадка вам придётся по нраву.
Старик сделал паузу. Он допивал чай, а Агнес рассматривала убранство палатки и думала, как отделаться от всего этого. Учитель её заболел и у неё появилось несколько свободных деньков, которые она хотела провести в праздности и лени. В её планы не входила непонятная авантюра с налётом мистики и детектива, в которую её хотел втянуть старик. Да и этот незнакомец ей не понравился, что-то в нём было отталкивающее. Может быть, проскальзывающая во взгляде снисходительность?
— Странную историю мне сегодня утром поведал один лавочник, — начал говорить Старый Свен, — Группа искателей приключений накануне остановилась в таверне. Они долго и шумно что-то выясняли между собой, а затем их будто ветром сдуло. А сегодня на рассвете в разных частях города их нашли растерзанными. Единственный выживший лежит в больницы с жуткими ожогами, врачи его еле спасли. Вроде бы типичная история, но я чувствую, что в ней кроется куда большее, чем кажется на первый взгляд.
Агнес хотела было встать из-за стола и уйти, наплевав на всю свою тактичность и воспитание. Ей ещё не хватало узнать, чего могли испугаться такие опытные люди, повидавшие наверняка многое. Но старик смотрел ей прямо в глаза, до раздражения мило и понимающе улыбаясь, как бы намекая на то, что в случае отказа её ждёт что-то весьма неприятное.

Агнес ощущала себя очень неуютно, а редко срабатывающее предчувствие обещало неприятности. Сама атмосфера, весьма тяжёлая и натянутая, витала внутри полосатой палатки. В подобных ситуациях девушка обычно отвлекалась на посторонние шумы — мерное тиканье часов, крики за окном, да даже обычное ржание лошади, погоняемой извозчиком. Но, будто специально, палатка была отгорожена от звуков мира снаружи. Тишина не повисла, но от нарочито легко протекающей беседы засосало под ложечкой. В приятном приглушённом освящении морщинистое лицо старика казалось подобным тому, что изображали христиане в Средневековье на миниатюрах дьявола. Но Агнес не могла не усомниться в увиденном, так как понимала, что её восприятие с лёгкостью искажало действительность. Даже фэйри, а она действительно видела разницу между расами, казавшийся вначале высокомерным снобом, задавал весьма разумные вопросы и, что её больше всего поразило и прибавило симпатии, переживал за Валден. Девушка испытывала жгучий интерес к тому, что такого интересного увидел старик в довольно кровавой, но весьма банальной истории! Сказка — место весьма жестокое, а по воле не менее жестоких высших сил происходило всякое. И поведанный Старым Свеном случай не вызвал особого ужаса у её довольно впечатлительной натуры. Возможно, виной всему этому было незнание иной жизни. Агнес следила за реакцией старика — тот не мигая смотрел на своих гостей.
— Не беспокойтесь, — с мурчащими нотками ответил Старый Свен, — Стража и нашла первый труп около таверны во время обхода. Но что нам толку от личности убийцы? — он вскочил и стал нетерпеливо прохаживаться около столика, сцепив руки за спиной, — Куда интереснее то, что может крыться за всем этим.
— Вы что-то знаете? — не удержалась Агнес и перебила старика.
— Юная леди, вам не говорили, что перебивать говорящего недопустимо? — раздражённым тоном отмахнулся от вопроса тот, — Я кое-что знаю, что укладывается в мою теорию, но мне не хватает доступных на данный момент знаний, дабы сложилась вся картина. — он поправил нелепо сидящий на нём фиолетовый тюрбан, который странно смотрелся на бледном типично скандинавском лице, — Я вам просто рассказал, что гложет старика, и только вам обоим решать, как распорядиться этой информацией, — его голос стал странно поскрипывать и становился все тише и тише.
Хозяин дал понять, что гостям пора уходить. Агнес поблагодарила Старого Свена за гостеприимство. У неё немного затекли ноги, поскольку она почти неподвижно сидела с напряжёнными мышцами. Шея и вовсе хрустнула — что поделать, наследственный остеохондроз, болезнь тех, кто много сидит за письменным столом. А фэйри так и не тронул миску с рахат-лукумом, восседая всё это время с прямой спиной, и внешне, казалось, был непоколебим. Обычно такими себе представляла девушка отшельников в высоких горах, пьющих чай и созерцающих природу. Но она подозревала, что он тоже был заинтригован всей этой историей.
— Загадка предполагает лишь наличие разгадки, а значит, что всё в этом мире может быть частью загадки. Любая разгадка имеет смысл, но загадка имеет смысл только тогда, когда ты сам ищешь ответ, — сказал напоследок Старый Свен.
Агнес вышла наружу и вдохнула аромат улицы. Издалека доносились запахи уличной еды, едва-едва можно было уловить звуки ярмарки. Казалось, что палатка, Старый Свен и фэйки — часть её сна, который она скоро забудет. Жители Валдена прогуливались тудя-сюда, будто ничего и не происходило. Агнес пыталась усмирить своё любопытство и призвать себя к здравомыслию. Но разве когда-нибудь эти увещевания срабатывали? Она несколько помялась, обдумывая слова.
— Что будем делать? — спросила девушка у фэйри, немного приподняв брови, как она обычно делала, когда боялась услышать нежелательный ответ, — И без нас наша Стража добросовестно расследует это дело, но этот Старый Свен зачем-то пригласил именно нас и рассказал всё это. Когда я пришла, он целенаправлено ждал вас, насколько я поняла, исходя из контекста его изречений.

У девушки было ощущение, будто таинственный старик смотрит на них и ухмыляется, наслаждаясь замешательством недавних посетителей. Ей казалось, что Старый Свен смотрел прямо в душу, а потом с лёгкостью составил психологический профиль, modus operandi, если так можно выразиться. И нет сомнения в том, что он с лёгкостью, играя словами, подвёл своих гостей к нужным ему умозаключениям.
Агнес смирила фэйри изучающим взглядом, какой у неё бывал, когда она осматривала ингредиент, перед его обработкой. Она пристально разглядывала черты лица собеседника и пыталась применить свои куцые познания физиогномики, но в итоге скорее оценила тонкость линий и аккуратный абрис лица как художник. Лицо красивое, ничего не скажешь. Особенно профиль — нос, что надо (что ещё могла отметить девятнадцатилетняя девушка?). Тем временем Джун Нин проявил некое подобие дружелюбия и назвал своё имя. Оно довольно простое и благозвучное, по крайней мере ей не придётся краснеть из-за того, что при разговоре неправильно назовёт собеседника, как часто у неё происходило. Кстати, а что именно личное имя?
— Приятно познакомиться, Джун Нин, — она искренне улыбнулась новому знакомому, — мое имя Агнес, — на секунду девушка задумалась на тем, называть ли свою фамилию, — Агнес Янсен-Хаас.
Но разве может быть какое-то дело до её родителей фэйри? Поэтому Джун Нин вряди ли будет строить своё мнение, основываясь на том, что она избалованная дочь весьма обеспеченных и известных в своих кругах людей. У Агнес вообще сложилось мнение, что этот фэйри даже не запомнит её, не воспримет серьёзно. И её это устраивает! Она привыкла, что к ней никто никогда серьёзно не относится и не испытывала сильных душевных терзаний по этому поводу.
— Старик сказал, что Стража уже давно обо всём знает и наверняка найдёт убийцу, — пожала она плечами, а затем задумчиво прикусила губу, — но его больше интересует предыстория. Он там распинался про загадки и разгадки, правда я ничего не поняла и не запомнила, — Агнес сложила руки на груди и издала тяжкий вздоху, — мне не очень хочется влезать в какую-нибудь мутную историю и рисковать своей жизнью. Как вы могли заметить, я не боец, а магия даётся мне с большим трудом, — упоминать о том, что ей категорически запрещено много колдовать, девушка не стала. 
Агнес замолкла и попыталась вспомнить что-то важное. Обычно она предпочитала записывать то, что гарантированно забудет, но в этот раз ей было лень. Да и она не ожидала чего-то подобного. Вдруг всё её внимание обратилось на мужчину, чиркнувшего спичкой и бок коробка. Её глаза пожирали язычок пламени, который быстро потухнул, после того, как выполнил своё предназначение.
— Единственный выживший лежит в больнице с ожогами. Мы можем сходить к нему и узнать причину конфликта, который отметил Старый Свен во время разговора, — она задумчиво почесала кончик носа и перевела взгляд на собеседника, — если, конечно, нам разрешат посетить выжившего, и если нас не прогонит тот, кто ведёт расследование. Наверняка палату охраняют, поскольку преступник не найден. От простого разговора ничего не изменится, а если нам не удастся поговорить, то мы можем с чистой совестью вообще забыть всю эту историю.
Девушка имела вид крайне неловкий из-за смешанных чувств, испытываемых из-за весьма неоднозначной ситуации, в которую она попала. Кто такой Старый Свен? Было понятно, что он хочет узнать больше об указанных произошедших событиях, но почему именно с помощью двух случайных посетителей? А случайных ли? Слух о том, что тебе дают загадку, а в случае успеха ты получаешь приз — обычная замануха, если подумать. Но Агнес вообще это изначально интересно не было! Хотя теперь её распирало от жгучего любопытства. И этот Джун Нин явно не похож на любителя подобных развлечений. Слишком взрослый и от него несёт той взрослой унылостью. Хотя если люди после двадцати неизбежно стареют, то и о фэйри, которые живут столетиями, нечего говорить. Агнес ещё раз кинула изучающий въедливый взгляд и прикинула, что тому было лет двести. Не был сопляком, но ещё не появились стариковские замашки.